- Какие цвета еще есть? – спросил он у девочки-консультантки, не
сводя с меня оценивающего взгляда. С меня и с синего купальника на
мне.
Девочка стала перечислять всю цветовую палитру данной модели, и
Греков перебил ее жестом.
- Берем все, - последовал короткий комментарий, от которого у
меня глаза округлились.
Она хотела еще что-то сказать, но была резко перебита.
- Свободна.
И девушка поспешила удалиться, так и не удостоившись его
взгляда.
- Я так понимаю, примерка окончена, раз ты даже с цветами
определился, - хохотнула я, пытаясь вывести его на эмоции, но он
совершенно не отреагировал, к моему разочарованию.
- Нет, - медленно произнес он, не сводя с меня пристального
взгляда, от которого я чисто машинально потянулась к занавеске в
попытке прикрыться.
Повисла пауза, а Греков все продолжал прожигать меня взглядом
своих темных глаз. Прошла, казалось, целая вечность, и я даже
слегка вздрогнула, услышав его голос.
- Примерь что-нибудь красного цвета.
В голове крутилось масса язвительных фраз, по поводу пошлости
его выбора, но все они почему-то застряли прямо в горле, и я лишь
нервно сглотнула, безвозвратно утопив их.
У меня было несколько вариантов на выбор, но красный был
совершенно не моим цветом, и я остановилась на темно-вишневом
комплекте, несмотря на его провокационную откровенность. Нежное
кружево было только намеком на ткань и совершенно ничего не
скрывало. А уж о крошечном размере трусиков и разговор нечего было
вести.
Глядя в зеркало, я чувствовала себя совершенно обнаженной, что
было недалеко от истины. Когда я распахнула штору, то моментально
привлекла внимание Грекова. Чашка с кофе зависла в его руке и
только через пару секунд продолжила свое движение, опустившись на
столик. Он медленно поднялся и направился в мою сторону. Обжигающий
взгляд блуждал по моему телу, и я точно знала, о чем он сейчас
думает. Щеки запылали от этой мысли, окрашиваясь в цвет комплекта,
который, видимо, сейчас действовал на Грекова, как красная тряпка
на быка. Хотя к чему эти сравнения, и красная тряпка, и бык явно
фигурировали в сложившейся ситуации.
По мере того, как он сокращал между нами расстояние, я стала
пятиться назад, пока не уперлась в зеркало. Оно обжигало меня своим
холодом, но я этого почти не чувствовала. Вернее, просто не могла
сосредоточиться на этих ощущениях, так как тело горело огнем от его
близости. Греков резко задернул штору, не разрывая нашего
зрительного контакта, и мы остались наедине. Вернее, это была
просто имитация уединения. К нам могли заглянуть в любой момент, и
только от одной этой мысли эмоции зашкаливали.