Телевизор потух, в фойе стояли
вожатые, без лишних напоминаний воцарилась тишина и напряженное
внимание.
— Если все собрались… — начала
Маргарита.
- …То можем идти на пляж! —
закончила Светлана.
— И попытайтесь не отставать, —
вновь прозвучал голос – деревянная флейта вожатой
Маргариты.
— А то, что мы вашим родителям
скажем, если вы потеряетесь? — Звонко пошутила вожатая
Светлана.
Солнце недавно прошло зенит, на
улице было жарко, но совсем не душно: стоило зайти в тень,
чувствовался легкий освежающий ветерок.
К морю пришлось спускаться долго,
казалось, что счета ступенькам вниз нет. Но он был, и вожатые
охотно рассказали об этом и многом другом, перекрикивая шум листьев
и приближающегося моря. Оказалось, что к морю от их корпуса в сумме
ведут около 800 ступеней — всего 40 лестниц и переходов между ними,
поэтому путь вниз кажется таким бесконечным.
— А вы представьте, каким может
показаться путь вверх! — Заметила Маргарита тоном, в котором
слышалось непритворное восхищение трудностями. Стоны ужаса были ей
ответом.
— За то, какие у вас будут стройные
ноги, старшеклассницы! — Попробовала подбодрить отряд Светлана. Но,
как обычно, у южной вожатой веселить получалось хуже, чем пугать у
северной.
Наконец деревья расступились,
кончилась последняя лестница и отряд киселём из чашки вылился на
набережную.
Поражённые и ослеплённые подростки
замирали, не пройдя и десятка шагов по белому бетону. Впереди
горело море, оно, разрезаемое длинными бунами, накатывало на пляжи,
гремело мелкой галькой, рокотало и пенилось. Смотреть прямо на него
было невозможно, казалось, что расплавленная солнцем вода сияет в
десять раз ярче, чем отражаемое ею солнце. Вожатые, улыбаясь,
переглянулись и тоже остановились.
— Девочки! — Маргарита для вескости
похлопала в ладоши. — В тень!
Девчонки шли оглядываясь. Побережье
лагеря «Кристалл» уходило в обе стороны на несколько километров. В
центральной части — нарядный бульвар, выложенный белой, розовой и
желтой шестиугольной плиткой, в которую архитекторы гармонично
вписали клумбы и газоны с яркими цветами и радугами брызг от
стрекочущих поливалок. По краям набережная становилась простой
бело-серой бетонной полосой с потемневшими от времени и водорослей
волноломами. Налево, если лицом к морю, – в сторону города – пляж
заканчивался циклопической кучей хаотично наваленных друг на друга
берегоукрепительных ежей-тетраподов — даже издалека смотреть не по
себе. Вблизи же, наверное, эта куча негостеприимного ломающего
геометрию железобетона внушала трепет. Вправо набережная
становилась пристанью, у которой качалась пара лодок со спущенными
парусами, в конце расположился небольшой каменистый пляжик плавно
сходящий на нет с наступлением скал, которые шли отвесно к морю
сколько хватало взгляда – до ближайшего мыса в паре километрах от
детского лагеря.