— Смотрите, корабль!
Тут же к чёрточке, что рассекала
волны на полдороге к горизонту, обратились все девичьи взгляды.
Кто-то близоруко щурился, кто-то ставил ладонь козырьком, а вожатые
смотрели в небольшие, но по виду совсем не театральные бинокли.
Откуда они их только достали?
— Какой он необычный… — протянула
Хиз, у нее было хорошее зрение.
— Да, экзотический, — согласилась
вожатая Маргарита.
— Дредноут, — добавила вожатая
Светлана. Это слово не все поняли, но бинокли в руках классных дам
были замечены. Посыпались просьбы, даже мольбы посмотреть в них.
Вожатые без лишних слов сняли кожаные ремешки биноклей с шей и
отдали приборы девочкам. Образовалось две очереди и каждый, кто
подносил к глазам окуляры, находил корабль и удивленно восклицал,
тем самым только усиливая нетерпение тех, кто еще не смотрел. Хиз с
трудом удерживалась, чтобы не прыгать. Наконец биноклем завладела
Ира, она смотрела долго, потом молча передала прибор Тане. Хиз
некоторое время водила биноклем из стороны в сторону, пытаясь
поймать корабль, наконец, в скруглённом поле зрения промелькнуло
что-то темное. Немного назад, вот!.. Все-таки Хиз не удержалась от
удивленного возгласа. Бинокль обладал прекрасным увеличением и если
невооруженным взглядом далекий силуэт казался лишь неуловимо
нелепым, то с помощью оптики он представал во всём своём
невероятном великолепии.
Дредноут, вожатая правильно обозвала
этого монстра, быстро шел на запад, рассекая волны корпусом,
который впереди приобретал форму загнутого кверху консервного ножа.
Сам черно-ржавый, корабль, судя по всему, был гигантским: на его
палубах с трудом можно было рассмотреть маленькие подвижные
фигурки, но не людей. По рельсам сновали тележки с механизмами,
краны поднимали на тросах неведомые грузы. В основном механика
крутилась вокруг орудийных башен, а из каждой торчало сразу по
несколько пушек, которые по калибру можно было бы сравнить с
деревьями или фонарными столбами, и то не в пользу последних.
Впереди корабля больших башен было три — одна стволами над другой,
сзади — две. Орудия поменьше в большом количестве смотрели по
бокам. Но самое уродливое и грозное, что было у этого корабля —
трубы, из которых валили клубы черного дыма. Морально корёжило от
того, как чистое небо марается такой густой копотью.