Мои губы были пересохшими, как и рот. За время произнесения моей речи, голос ни раз срывался переходя на шепот. Но ни на секунду мой взгляд не покинула твердость и уверенность в сказанном. И это разозлило его еще больше.
- Если я сказал есть, ты будешь есть, - раздался его оглушительный рев. Он схватил меня за волосы, и резко дернул вверх. Из глаз брызнули слезы. Я поднялась со стула, пытаясь хоть немного ослабить хватку. Батур, перехватив меня за шею, толкнул на стол. Мужчина нагнулся ко мне. Сейчас он был так близко, его глаза пылали яростью.
- Маленькая, высокомерная дрянь, - его губы скривились в презрении.
Продолжая удерживать меня за шею, он потянулся к столу и взяв кусок манго, приставил его к моим губам.
- Жри, - процедил сквозь зубы.
Я сжала губы.
Его глаза заволокло чернотой.
- Ты съешь это, вопрос в том, сама или с моей помощью. Но второе тебе вряд ли понравится.
Его пальцы еще сильней сдавили мое горло. Он надавил мне на подбородок, заставив раскрыть рот и вдавил в него кусок фрукта. Сок потек по моему лицу, спускаясь вниз, по шее. Его глаза замерли на этом ручейке, он весь напрягся. И вот тут мне стало по настоящему страшно, потому что, когда Батур вернул свой вгляд к моему, в его глазах разгорелось уже совсем другое пламя. И новое желание он вполне может исполнить прямо сейчас.
Батур
Я должен был наказать ее. Должен был сделать так, чтобы унять боль Саида. Из-за этой суки он потерял брата. Он имел полное право на нее. Но я не смог. Не отдал ее другу. Знал, что после Саида от нее останется только тень. Саид умеет ломать людей, он без тормозов, особенно когда дело доходит до мести.
Именно поэтому придумал эту чушь с аукционом. Думал, лучше сделать так, чтобы девку слегка потрепали, да еще и денег на ней наварить. Закир уже трясется от страха, он готов абсолютно на все и послезавтра я заберу его фирму и получу сверху несколько миллионов наличными. Мне нужно сделать так, чтобы Аиша осталась живой и сохранила товарный вид.
Держать зверей в узде сложно, еще сложнее держать своего зверя в клетке. А он всю неделю только и жаждал этой суки.
Я стоял и пялился на сок, стекающий по ее белоснежной коже, по острым скулам, по тонкой шее с просвечивающимися синими венами и меня трясло. Не прошло и часа, как я вытр*х*л всю накопленную за неделю жажду. Марина отдавалась так жадно, а я только и думал, что об этой шл*хе, пахнущей яблоней. Даже притрагиваться к ней не хотел – она для дела, она для мести. Я не тр*х*ю что попало, а она просто, нахрен, посылает к чертям все мои правила.