Боль обожгла ногу, потом вторую, острое жало впилось в позвоночник, он рухнул в метре от собственной растяжки, глаза заслонила красная пелена. Темноглазый золотокожий мальчонка прижался к нему и заскулил. Кажется, его не задело. Темно, как же темно, тёплое у бока, детские глаза, где его глаза? Смотреть в глаза.
– Иди, – прохрипел рядовой Эдуард Лапин, нащупав взгляд. – Видишь… тропка… трава слегка… примята… Различаешь? Ступай… по ней… Не сворачивай… Чётко… Ступай.
Дошёл или нет – он уже не увидел.
– Как надоели смерти. Нелепые, никому не нужные, – Ника вскочила, зашагала по комнате.
Маленькая, хрупкая, со смешной короткой стрижкой. Отважная.
– Я на всё пойду. Сама умру, лишь бы остановить это безумие.
– Не умирай. Живи. Должен ведь жить кто-то, кто понимает…
Рядовой Эдуард Лапин пришёл в себя на больничной койке, в лазарете на базе. И пожалел, что не умер. Он не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, позвоночник перебит качественно. Наташа – меткий стрелок, профессионал в своём деле, как и он. На этом их сходство заканчивалось.
– Ты трус! – процедила ему Наташа в единственный свой визит. – Жалкий трусливый раб. Ты предал наше дело, пожалел врага. Видеть тебя не желаю.
– Тебе повезло, – сказал рядовой Александр Снегирь, – ПВС у тебя признали, а иначе сразу бы под трибунал. А ещё капитан сказал, что на тебе репортаж хороший сделали для усваивания. Так что повезло вдвойне. Чего смотришь, будто не узнаёшь? Это же я, Сашка…
Он отвернулся. А вскоре его отправили домой.
– Не вздумай высовываться, рядовой, – отрезал напоследок капитан Радоев, и стрекоза на его лбу нервно дёрнулась. – Дома для всех ты герой. Пока ещё живой, а не тень героя, понял? О матери подумай и о сестре, усвоил? Селене скажи, я всё, что мог, сделал.
Чип заработал, едва он ступил на Новую Землю. Ха-ха, «ступил» – это громко сказано. Его – парализованного, привязанного ремнями к каталке – выкатил электронный медбрат корабля. И тут же…
«У вас одна тысяча двадцать четыре неусвоенных материалов. Отсортировано по свежести и важности. Особо рекомендовано! Усвойте!»
Лицо. Его собственное перекошенное лицо, и черноглазый мальчишка, прижатый к груди. «Отважный боец Союза Шести спасает ребёнка Мауи-9 от захватчиков Федерации, несколькими минутами ранее расстрелявших аэробус с беженцами. Все беженцы погибли».