А Питеру нет. Эта добрая женщина – она что, с самого начала знала, что Питер злился в тот последний день, что он сделал ужасное? И что его мама в наказание не взяла его тогда с собой в магазин? И психотерапевт думает, что это он виноват в том, что случилось?
Спустя несколько месяцев Питер нашёл Пакса. На дороге недалеко от его дома задавили лису – она лежала у обочины. Его маму недавно похоронили, опустили гроб в землю, и теперь Питер почувствовал властную, непреодолимую потребность похоронить лису. Он зашёл в лес, чтобы найти подходящее место, начал копать – и нашёл логово, в котором лежали три остывших одеревенелых тельца и один тёмно-серый меховой шарик – ещё тёплый, дышащий. Питер сунул Пакса в карман курточки, и принёс домой, и сказал – не спросил, сказал: «Он будет жить у меня».
Отец ответил: «Ладно, пускай немного побудет».
Всю ночь лисёнок жалобно мяукал, и, слушая его, Питер думал о том, что, если бы он мог снова ходить к психотерапевту с добрыми глазами, он бы сталкивал эти игрушечные машинки с утра до вечера и с вечера до утра, всегда, всё время. Не потому, что он злится. А просто чтобы все видели.
При мысли о Паксе знакомая змея тревоги подползла, сдавила грудь. Пора было двигаться, навёрстывать упущенное время. Тренировка заканчивалась, бейсболисты убегали с поля, по дороге забрасывая инвентарь в дагаут. Когда поле опустело, Питер спустился с трибуны, вздёрнул рюкзак на плечи и тут заметил шортстопа.
Питер колебался. Лучше бы, конечно, не задерживаться, выйти с территории школы вместе с остальными. Но остальные слиняли, а этот парень должен теперь подбирать разбросанный инвентарь, а потом возвращаться один – Питер знал, каково это. Он поднял пару мячей и передал их шортстопу.
– Привет.
Парень неуверенно улыбнулся и забрал мячи.
– Привет.
– Неплохо играл. Последний лайнер[9] был нехилый, скажи?
Шортстоп молча повозил кроссовкой по пыли и отвернулся, но Питер видел, что ему приятно.
– Ну, первый бейсмен[10] с ним как-то справился.
– Ну да, после того как ты вытащил мяч. Не хочу никого обидеть, но без тебя ваш первый бейсмен и глаза бы не успел вытаращить.
Шортстоп наконец улыбнулся по-настоящему.
– Ага. Но он племяш тренера. Играешь?
Питер кивнул.
– Центр-филдер[11].
– Новенький?
– Да нет, я не отсюда, я из… – Питер неопределённо махнул рукой куда-то на юг.