– Вот же зараза, – выругался Стрельников, – сейчас точно весь батальон здесь оставим. Плотно бьют.
– Товарищ комбат, может попробовать через вон тот овражек в тыл выйти, – Арсений показал рукой в сторону оврага, заросшего камышом и кустарником, уходящего правее от линии атаки.
– Спуск крутой, можем перевернуться, но попробовать можно, иначе в лобовой нам не сдюжить, – проговорил майор себе под нос.
– А, давай, Бандурин, была, не была. Или грудь в крестах, или …, – он махнул рукой, – постараемся обойтись крестами. Ныряй в балку, – скомандовал Стрельников.
Сенька резко взял вправо, и разогнав танк, на полном ходу влетел в овраг. Оторвавшись от крутого обрыва, машина подлетела, жёстко приземлившись на дно.
– Все живы? – прокричал комбат.
– Живы, – отозвался Бандурин.
– Лебедев, ты живой?
Новоиспечённый пехотинец – танкист держался за лоб обеими руками, из-под них сочилась кровь.
– Да живой я, только лбом ударился, – морщась от боли, доложил он.
– Ну, так держаться надо, а не ртом зевать, – гаркнул майор. – Всё, к пулемёту давай, раны потом залечивать будем.
По дну оврага, неглубоко наполненного водой, они проехали метров пятьсот, и, найдя более пологий подъём, с рёвом вскарабкались на него, оказавшись на правом фланге линии обороны. На них, прямой наводкой было направлено орудие. По-видимому, японцы засекли этот манёвр, и подготовились к их появлению. Сенька, заметив краем глаза опасность, инстинктивно рванул машину в сторону. В следующую секунду, рядом рванул взрыв, засыпав танк осколками и землёй.
– Бей по расчёту, – заорал комбат. С двух пулемётов, одним залпом, длинными очередями, они ударили по орудию. Не успев перезарядить его для следующего выстрела, весь расчёт погиб. Это, можно сказать, везение, и молниеносная реакция водителя, дало им возможность зайти в тыл обороняющихся. На полном ходу они неслись вдоль окопов, не обращая внимания на пехоту, уничтожая артиллерию.
– Лебедев, почему не стреляешь? – заорал Стрельников, бешено глядя на опешившего бойца.
– Патроны кончились, товарищ майор, – глядя на него растерянным взглядом, объяснял тот. В этот момент, пулемёт комбата тоже замолчал. Арсений, в запале боя, продолжал гнать машину вперёд, не понимая, что пулемёты молчат. Японцы, воспользовавшись тем, что прорвавшийся танк перестал наносить урон, выпустили по нему несколько залпов. Взрывом, на полном ходу, снесло гусеницу, и машина встала.