“Не сегодня!” – пульсировало в сознании волчицы.
“Еще немного!” – уговаривала себя, впиваясь взглядом в кромку леса, где редели сосны.
“В этот раз меня не поймать!” – мысленно праздновала победу, когда в бок врезалось более крупное волчье тело, отбрасывая и сбивая с ног.
– Крис! – вырвалось гневным рыком.
Черный оборотень первым вырывался из-под плотных крон на солнечный свет и обратился человеком.
– Что, снежинка? – с хохотом парень отрясал ладони. – Не успела?
Волчица вскочила на ноги, тут же получив второй тычок. Она отчаянно зарычала, поднимаясь с земли. Отталкиваясь передними лапами и принимая человеческий облик, звонко закричала:
– Тео! Вы же специально! – воскликнула она. – Специально! Дали поверить, что я могу опередить вас. Сговорились за моей спиной! – гневно сжимала кулачки, надвигаясь на хохотавших парней. – Подло, – ткнула пальцем в обнаженную мужскую грудь. – Очень подло, – ткнула во вторую и гордой походкой направилась к дому.
– Тео, дай пять, – братья открыто праздновали победу.
– Смейтесь-смейтесь, – бросила девушка через плечо, наблюдая за ритуальным рукопожатием парней, злившим ее еще больше, чем сегодняшний проигрыш.
– А что бы нам не смеяться, – фыркнул Крис, – пока мы будем греться на солнце и потягивать сок у бассейна, кто-то с секатором в руках станет отплясывать вокруг кустов. Условия спора не забыла?
– Последний прибежавший приводит в порядок живую изгородь вокруг дома, – добавил Тео, и братья расхохотались громче.
– Это мы еще посмотрим, – зло буркнула волчица, воинственно шагая по садовой дорожке. Подхватив с лежака сарафан, ловко накинула на плечи, принялась торопливо застегивать крупные деревянные пуговицы. – Я вам не садовник.
– Что, пойдешь жаловаться отцу? – фыркнул Крис.
– А вот и пойду, но к твоему, – она выправила длинные волнистые волосы, рассыпая их по спине.
– Никто и не сомневался, правда, Тео?
– Угу, – отозвался второй оборотень.
Девушка прибавила шаг, вбежала по лестнице, распахнула входную дверь и прямо с порога позвала:
– Дедуль, – ее голос стал мягче: в нем скользнули обида и огорчение, – дедуль, – позвала настойчивей, оглядывая собственное отражение в огромном зеркале холла.
– Что случилось? – мужчина появился словно из ниоткуда, с тревогой вглядываясь в огромные и такие невинные глаза своей внучки. – Ксения, говори, – приказал грозно.