И однажды он действительно ушел, очутился в том самом «желтом поселке». Но в тот, первый раз улица не была совершенно пустой – по ней шли двое мужчин. Оба, несмотря на определенно летнюю погоду, были в длинных пальто – во всяком случае, именно так воспринял их одеяние маленький Саша. На головах у мужчин красовались шляпы, которые они, подойдя к мальчику, приподняли, блеснув одинаковыми лысинами, и тут же снова надели. Сами мужчины тоже оказались совершенно одинаковыми, да и голоса, когда они представлялись, звучали как один:
– Меткеу.
– Теткеу.
Впрочем, Саша тут же понял, что никакие голоса не «звучали», ведь рты у его новых знакомых оставались закрытыми. Хотя это его удивило не больше, чем само свое появление в столь странном месте, и он, как воспитанный мальчик, поздоровался и представился в ответ.
Он плохо помнил теперь, о чем с ним говорили близнецы (а кто бы еще мог быть столь похож друг на друга?), но в его памяти осталось ощущение страха, когда Меткеу и Теткеу предложили ему пойти в их замок, который располагался в том самом лесу, на который ему не хотелось смотреть. И тогда Саша, помотав головой, зажмурился, зажал уши (что было, в общем-то, бессмысленно, ведь близнецы общались с ним без помощи звуков) и снова «зачокал» языком. Открыв глаза, он увидел лишь беспросветную темень кладовки.
В следующие разы он тоже попадал в «желтый поселок», и даже встречал там раз или два Меткеу с Теткеу. Те спрашивали его о чем-то, но с собой больше не звали. Однако долго оставаться под зеленоватым небом с двумя солнцами Саше все равно не хотелось, и он почти сразу возвращался домой.
Другое дело, когда он попадал в «мир пузырей». Это был совершенно сказочный мир! В нем не было земли – одно только небо! Причем вовсе не зеленое, а самое что ни на есть голубое, родное и знакомое. И в этом бескрайнем голубом небе маленький Саша мог летать, как легкая, хоть и бескрылая, птица. В нем не было при этом ни чуточки страха – один лишь переполняющий душу восторг, от которого хотелось кричать, смеяться во весь голос и петь. Но в этом мире пели и без него. Это делали радужные пузыри – как совсем маленькие, может лишь чуть больше самого Саши, так и огромные, величиной с настоящие воздушные шары. Они водили в бесконечной небесной голубизне замысловатые хороводы, составляя постоянно меняющиеся сказочные узоры, и кружились вокруг Саши, словно призывая мальчика присоединиться к их волшебному танцу.