Мэй кинулась в погоню за кошкой. Спасаясь от преследования, Дигги проявила немыслимое проворство. Мэй пришлось дважды нырять под стол и трижды на него вскакивать. Совместными усилиями они с Дигги уронили два табурета и опрокинули мольберт. Наконец кошку удалось загнать в угол. Задыхающаяся и торжествующая Мэй подхватила с боем взятое сокровище на руки и в ту же минуту услышала, как этажом ниже распахнулась дверь. Яростный мужской голос произнес:
– Вы не могли бы резвиться на улице? Вы мне мешаете!
Запыхавшаяся Мэй, только и могла, что выдохнуть:
– Простите!
Дверь с грохотом захлопнулась.
– Грубиян, – постановила Мэй беззвучно, ибо толщина стен в пансионе была ей известна. – Мне, между прочим, его шаги тоже мешают. Из-за них я отвлекалась и не смогла написать гениальную картину.
Отведя душу этой отповедью, она осторожно высвободила Дигги из складок ткани, бывшей некогда пурпурной.
– Хотела бы я знать, чем он занимается? Хотела бы я знать, как избавиться от пятен, не вытравив пурпурный цвет? Да где же этот бездельник, Рэнди? Натворила ты бед, Дигги! Что, если хозяйка выгонит нас с квартиры?
Кошка облизала ей ухо – ничем иным выразить сочувствие и попросить прощения не могла. «Не выгонит, – постановила Мэй, – кто еще согласится жить в этом чулане и аккуратно вносить плату?» Она повернула неудавшуюся картину лицом к стене, подняла мольберт, опустила занавеси на окнах и покинула мансарду. Дигги отказалась сопровождать хозяйку, решив после всех ужасов предаться отдохновению.
Проходя мимо двери беспокойного соседа, Мэй невольно замедлила шаги. «А что, если?…» Она готовилась к скандалу с хозяйкой, твердо намеревалась дать отпор, а потому расхрабрилась свыше меры. «Таким настроением надо воспользоваться». Неожиданно для самой себя, не раздумывая, Мэй постучала в дверь.
Она бы не удивилась, ответь жилец бранью. В пансионе не было принято ходить друг к другу в гости. Жильцы победнее стыдились убогих комнатушек, жильцы побогаче остерегались демонстрировать собственное благополучие. Местом встреч служила комната на первом этаже – гостиная, столовая и веранда одновременно.
Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы сосед мог протиснуться наружу. Он вышел на площадку и загородил собой дверной проем, Мэй лишь на мгновение удалось заглянуть в щелку. Увы, это не насытило ее любопытства. В комнате было темно, хотя солнце этим днем являло небывалую щедрость. «Шторы плотно задернуты».