– Знаешь, мне как-то туда не хочется.
– Да, что-то у них явно случилось.
– Не в этом дело, – Славик недовольно поморщился. – Мне не хочется ступать на эту безжизненную корку. Разве ты не чувствуешь? Там нет ничего живого. Даже микроорганизмов. Кроме тех, что мы принесли с Земли.
– Действительно. Похоже, местная биота избегает селиться на этом каменистом плато. Надо будет проверить тот образец, что мы для Грегсона захватили. Ты его ещё не выбросил?
– Ну что ты. Я бы скорее выбросил тушёнку. По крайней мере, без еды несколько дней обходиться можно, а без открученной головы – сомнительно.
– Шутник. Так, что ты решил? Возвращаемся прямо сейчас?
– Нет, наверное. Отойдём на пол километра и опять где-нибудь на дереве устроимся. Только я спать не буду. Так посижу. Потом в лагере отосплюсь.
И оба путешественника, никем не замеченные, исчезли в кронах деревьев. Над чем всю ночь медитировал Славик – неизвестно, но наутро он выглядел спокойным и уравновешенным. А ещё сонным. Даже в таком, относительно юном возрасте, сутки обходиться без сна – тяжеловато. А Елена свои сны практически не запомнила. Осталось только ощущение, словно побывала внутри какого-то механизма, вроде часового или попала в многомерную паутину, по которой то и дело проносятся энергетические разряды. Смысл этих видений от неё ускользал, но подозревала она, что это опять не просто картинки цветные привиделись. Похоже, что во сне, когда человек открыт и разум его не занят повседневными делами, с ними пытался напрямую общаться этом Мир, рассказывая о себе важное. И что за знания ей достались в эту ночь, обязательно станет понятно позднее.
На следующий день к лагерю они подошли, когда уже рассвело, и основная часть персонала собиралась на завтрак. Как и подозревала Елена, вокруг них сразу же поднялась суматоха. Их теребили, ощупывали, задавали тысячи вопросов одновременно на нескольких языках. И только решительный и возмущённый голос Славика, требующего: «Сначала накормить, напоить, в баньке попарить, а потом уж расспрашивать», положил конец этому безобразию. Конечно, их первым делом отвели в столовую и накормили горячим и конечно, любопытствующие обломились, потому, что сразу после завтрака их вызвали к начальству на разбор полётов.
Господин Вейшенг, американец китайского происхождения, на данный момент считался начальником экспедиции (правда, отвечал в основном за организационно-хозяйственную часть, потому как научного руководства набиралось, чуть ли не больше чем самих участников экспедиции). Разумеется, он в совершенстве владел одним из двух самых распространённых в лагере языков, а именно – английским и поскольку Славик и Елена владели им на разговорном уровне, переводчик не понадобился. Кабинет Вейшенга представлял собой два объединённых жилых бокса, а потому был размером не с кладовку, а с две кладовки. Но всё же, монументальный начальственный стол и такое же кресло там уместились.