– А по-моему, подарок в виде украшений, это заведомая провокация мужчины по отношению к женщине, – сказала, как отрезала, Любаша Ямпольская.
– Ага, точно! Как ресторан! – Танечка Ермолюк даже подскочила от удовольствия, так она любила поговорить про украшения и рестораны. – Знаете, говорят, кто девушку ужинает, тот ее и танцует. И все остальное…
– Ух, девицы, договоритесь вы! – Зинаида Карловна с размаху стукнула по столу одной из выточенных металлических болванок, которыми прижимала кальки к картам, чтобы они не смещались при копировании. Звук получился угрожающий.
– А вы что скажете? – Антон Юрьевич повернулся к застывшей от ужаса Ларе. Она сидела красная как мак, накручивая на палец уголок носового платка, которым она вытерла руки после туши.
– Ну что вы к ней пристали, Антон Юрьевич! – Зинаида Карловна встала из-за своего письменного стола и направилась в сторону Ларисы. Она не успела сделать нескольких шагов, как Лара сорвалась со своего места и выскочила на лестницу, ведущую во двор.
Земляной вздохнул.
– Скажу честно, пришел сегодня посмотреть, одела ли она бирюзу покойной Алины, – после минутного молчания сказал он. – Не одела. Я расстроен.
– А ты чего ждал? – Ольга Петровна враждебно посмотрела на своего бывшего. – Чтобы эта серая мышь кинулась тебе на шею за твою бирюзу?
– Все ты, Оля, врешь! – вспылил Земляной. – К чему это! На шею! Ты хоть думай, когда говоришь!
– Ну да, конечно! Куда нам, необразованным до вас, инженеров! – вспылила, перекривив правильное слово, Ольга Петровна и выскочила из комнаты, с силой хлопнув дверью.
Все переглянулись. То, что между этими людьми был роман, все знали. Знали, как Ольга Петровна не любила покойную жену Земляного – Алину, с которой они когда-то были не разлей вода. Но такой всплеск эмоций между ними в чертежке наблюдали впервые.
Конец ознакомительного фрагмента.