– Монастырь? – ужаснулась Белинда и на секунду позабыла о том, что беседует с призраками. – Я не хочу… в монастырь.
Ей моментально представились монахи, одетые в защипнутые на плече простыни, точки на их лбах, всюду смиренный дух, жесткий, почти тюремный уклад жизни, заведенный настоятелем, и полутемные пустые кельи. Остаток жизни в молитвах? Ну уж нет – лучше смерть.
– Там учат бою, дура, – раздался язвительный голос слева. – Научишься драться, отомстишь своему мудаку.
– Мор, – негромко упрекнула собеседника соседка и вновь повернулась к бритой девушке. – В Тин-До не попасть просто так, но ты покажешь руку…
Тыльной стороны ладони Белинды мягко коснулся чужой палец, и на коже Лин всего лишь на секунду высветился рисунок, похожий на сложную кудрявую звезду. Высветился на мгновенье и исчез.
– Тебя примут.
– Я не хочу…
– Мира, пора.
– Уже уходим. Помни: Доринг, Касл-Эдинг, Ротсборо, Пембертон – смерть. Тин-До – твоя жизнь. Долгая…
– И счастливая, – крякнул уродский мужик в костюме. – Бывай, девка. И не слушай Миру – реши, что мы тебе привиделись. Мотай в отель, собирай вещички и назад к своему козлу. Оторви ему яйца – мир сделается чище…
– Тин-До.
Эхом послышалось справа, и внезапно Белинда обнаружила, что сидит одна на мосту. Знакомо бормочет внизу река, гуляет в кронах сосен ветер, все так же цепляются за вершины гор рваные облака. Сырость, туман, влажные доски под ладонями, и… рядом никого.
Тин-До?
Какой еще Тин-До?
Да она екнулась мозгом. От голода, от холода и того, что слишком долго просидела околевшим задом на мокром. Черт, ей пора валить. Пока не стемнело, пока она окончательно не окочурилась от непогоды, пока ей не привиделся кто-нибудь еще – кто-нибудь похуже поганого мужика с тонким ртом и этой странной, одетой в белое платье Миры…
Поднимаясь на ноги, Белинда изрыгала проклятья.
* * *
– Вам нужна помощь? Позвать доктора?
Плещущееся в глазах администратора сочувствие не вызывало ничего, кроме гнева, – наверняка это он сообщил Джордану номер комнаты новой постоялицы.
– А у вас есть больница?
– Очень маленькая. И всего один доктор. Я могу ему позвонить.
– Не нужно.
– Но вы… – администратор неловко умолк. «Плохо выглядите», – читалось по его глазам.
Она и сама догадывалась, что выглядела ужасно. И чувствовала себя еще хуже, особенно, когда этот… хмырь после того, как сдал ее, демонстративно проявлял деланное сочувствие.