– Нет! Этого слишком мало! Есть какие–то другие препятствия! Говори, какие!?
Дэн подошел, схватил Кэррингтон за руку и, рывком подняв, притянул к себе. Девушка от боли охнула, и на глазах появись блики от подступивших слез. Эти отблески вспыхнули огнем в темноте комнаты, и мужчина ослабил хватку… Он нежно обнял ее за плечи, положил ее голову себе на плечо и стал гладить:
– Ты сводишь меня с ума… Я не могу принять твои доводы… Люди не могут расставаться по этим причинам… Я тебя ни бил, ни унижал и делал все для тебя… Пусть я ревную, но ты сама виновата!.. После того как ты стала сниматься в этом фарсе, я мало вижу тебя. Ты всегда против того, чтобы я присутствовал на съемках. Тем более, ты перестала подпускать меня к себе… А это, уж извини, говорит само за себя…
Кэрри перестала плакать. Ее снова больно задели слова мужа, и она отстранилась от него:
– Извини, что так вышло. Но я не железная постоянно становиться виноватой во всех смертных грехах! Видит Бог, я хотела сохранить брак.. Но, увы, это невозможно…Ты хотел, чтобы я была только твоей… Так я и была! Когда ты закатывал скандал по поводу сценических объятий, я сама предложила обговаривать эти рабочие моменты с режиссером! Ты оббивал пороги начальства, чтобы сняли Дэвида с роли моего партнера по площадке, с которым у меня по сценарию была связь! – Девушка приложила свою ладонь к его щеке, снова взяла свои эмоции под контроль и уже мягче спросила:
– И что же изменилось, Дэн?
Он как ошпаренный отстранился он нее и отвернулся. Запустив руку себе в волосы, тихо проговорил:
– Да, все дерьмо… Нашли же ему замену!…– невесело усмехнулся он. – Где они подбирают такие кадры? Да, я ревную!… Ты же не слепая?!.. Этот ваш новый Пол – фотомодель? Где его откопали, черт подери?
Дэн повернулся лицом к ней и решительно продолжил:
– А ты и впрямь такая глупая или прикидываешься? Неужели ты думаешь, я круглый дурак? Ты хоть раз спрашивала меня, чем подпитывается моя ревность, как ты выражаешься, беспочвенная?
Впервые за долгое время Кэррингтон увидела в глазах мужа абсолютную уверенность, с которой говорил. Почему–то именно сейчас можно было предположить, что она и впрямь могла сделать что–то не так.
– О чем ты говоришь?
Дэн смотрел с замешательством. Было видно, что он что–то обдумывает. Врать он не мог, поэтому остается лишь один вариант: взвешивал все «за» и «против», говорить или нет.