– Не заводится.
– Сейчас я гляну.
Бармен заглянул под капот, повертел, покрутил какие-то штучки и, наконец, промолвил:
– Все!
– Ох, спасибо! – воскликнула я.
– Сдохла, – закончил он фразу.
– Как это «сдохла»?
– А вот так бывает, дамочка. Капут, финито.
– До города далеко?
– Милей 700.
– А до ближайшего отеля?
– Вы как раз на него смотрите.
– Я смотрю на Вас, сэр.
– Да не на меня, милочка, а на мой бар. На втором этаже есть комнаты.
– И сколько будет стоить одна ночь?
– В зависимости от времени пребывания. Я пока позову нашего мастера, чтоб взглянул.
Я вернулась в бар и попросила ключи от комнаты у моложавой женщины в алом платье, которое ослепляло глаза. У нее были красивые руки. Ногти покрашены в фиолетовый цвет.
– Комната номер 14 свободна, – сказала она хриплым, прокуренным голосом и продолжила дымить, уставившись в маленький беззвучный телевизор с черно-белым изображением.
В этот номер, видимо, до меня не ступала нога человека, а в матрасе, похоже, приютилась семейка мышей. Зато будет не так уж и одиноко!
Я вошла в ванную комнату и сразу же выбежала, хлопнув дверью и начав прыгать на месте: страх всей моей жизни – пауки – висели по углам. Итак, лучший вариант был сесть в кресло и дождаться утра.
Бар работал круглосуточно; в час ночи людей здесь было в два раза больше. Откуда все они берутся в этом забытом Богом месте?
– Снова лимонад, милочка? – встретил меня бармен, смягчая басистый голос едва заметной улыбкой.
– Да, если можно.
– Откуда мне знать, можно тебе или нет? Я не врач.
– Можно, можно! Лимонад, пожалуйста, и, если мо… то есть я хотела сказать: на этот раз, пожалуйста, холодный, со льдом.
– А как же иначе! – усмехнулся он.
Мне вновь подали «холодный» лимонад.
– Простите, сэр. Можно лед?
– Да можно, можно!
Я закинула в стакан четыре кубика льда и стала раздумывать о машине и дороге в Лос-Анджелес. На меня нашел невероятный страх, что я попаду в какую-нибудь передрягу.
– Ник, виски! – крикнул рядом Дэвид Огден.
– Ты себя губишь, сынок.
– Уже погубил, так что давай, старый хрыч, валяй виски! Я тебе деньги за это даю. Хочешь, еще стриптиз станцую?
– Как пожелаешь. Mi casa es su casa.
Дэвид зевнул и взглянул на меня.
– Тут дамы. Я тебе в следующий раз станцую. Спасибо, старый засранец, – добавил он, когда получил желанный стакан.
Он засучил рукава своей потрепанной кофты и вновь взглянул на меня: