— Ты этого не сделаешь. — Она уверенно
встряхнула волосами и пожала хрупкими плечиками.
— И почему же? — усмехнулся
Леон.
— Потому что ты меня любишь. И не
сделаешь мне плохо.
От этих слов его передёрнуло, и
откуда-то из глубины души проснулся тот самый демон, который любил
с ним ходить на охоту и убивать жертв, которых ему когда-то
заказывали. Этот демон захотел крови. Перед глазами появилась
красная пелена. Сделав шаг вперёд, Леон схватил Анну за горло, не
заботясь о том, что девчонке может быть больно. И вот, наконец-то,
когда та почувствовала, что попалась, в её глазах появился
неудержимый страх. Тот самый страх, по которому он соскучился.
Леону нравилось видеть своё превосходство в глазах других, а ещё
больше нравилось питаться страхами людей, которым оставалось жить
считаные секунды.
— Не смей, слышишь! Не смей со мной
играть, девочка. Ты не знаешь меня. И каждое сказанное тобой слово
сокращает твою жизнь, — недобро процедил сквозь зубы он и ещё
сильнее сжал ладонь.
Белоснежное лицо Анны покраснело от
нехватки кислорода. Девушка ладошками вцепилась в его руку, а за
спиной Леона послышался женский вскрик, на который он тут же
повернулся посмотреть, кто там ещё пришёл, а потом спокойно снова
обернулся к уже задыхающейся Анне и отшвырнул её на
кровать.
За его спиной стояла горничная и
прикрывала рот ладошкой. В глазах женщины был вселенский ужас,
который парализовал её. Она переводила взгляд с Анны на Тимура и не
могла сказать ни слова.
— Пошла вон! — заорал Леон на женщину,
не заботясь о том, что она может в любой момент вызвать охрану,
которая сейчас была ни к чему.
Стоило за бедняжкой закрыться двери,
как он снова обратился к сучке, которая сейчас сидела на кровати,
кашляя и потирая шею, и с ужасом взирала на мужчину. Леон довольно
усмехнулся.
— Если ты ещё раз появишься в моей
жизни, то пеняй на себя. Поняла? — чуть громче, чем хотел, произнёс
Леон.
Его настолько сильно разбирала злость,
что он не мог держать себя в спокойствии и хотелось крушить всё
вокруг. На глаза ему попалась стеклянная ваза, которая тут же
полетела в стену. А когда послышался звук разбивающегося стекла,
падающего на пол, стало немного спокойнее. Он тут же развернулся и,
не говоря больше ни слова, ушёл.
В этот вечер Леон напился так сильно,
как, пожалуй, не пил никогда. Перед глазами стояло испуганное лицо
Анны, и с каждой минутой он понимал, что, кажется, перегнул палку.
Он сидел в баре и напивался, пытаясь забыться и выкинуть всё из
головы, в том числе и образы любимой. Как он добрался до дома, уже
не помнил. А зайдя в квартиру, сразу же завалился в джинсах и кофте
на кровать и моментально вырубился.