Когда я спросила Юрия, помнит ли он этот случай, он сначала рассмеялся, а потом вздохнул.
– Маша, Маша, Маша, – сказал он, – если только подумать о том, как нам невероятно везло, как в хорошем, так и в плохом смысле этого слова… Но больше все-таки в хорошем. Мы с тобой походили на людей, которые переходят реку, думая, что идут по бревнам, а уже на том берегу выясняют, что это были крокодилы.
Охранник передал все, кому надо. В академии нас уже ждали. Был даже переводчик с русского на английский.
План встречи тоже был готов. Меня направят на корт с группой девочек приблизительно моего возраста. Я выполню упражнения, сделаю несколько ударов по мячу, а потом мои действия оценят. Среди американских девочек я чувствовала себя полной дурой. Прежде всего, все они были старше меня по крайней мере на два года. И потом, все они стояли в кружок, смеялись и переговаривались друг с другом, а я абсолютно ничего не понимала.
В подобных ситуациях начинаешь думать, что все, что говорится, говорится только о тебе. И говорится не по-доброму. Это все были девочки из богатых семей, родители которых по разным причинам решили, что у них есть талант, достойный академии. И были готовы платить. Большие деньги. Год у Боллетьери стоит, наверное, дороже, чем год обучения в колледже. Если только у вас нет стипендии, вы приходите на платной основе, с самыми лучшими ракетками, лучшими теннисными туфлями и лучшими шмотками. И здесь же была я с единственной сменой одежды, со слишком большой видавшей виды ракеткой и туфлями производства Минской обувной фабрики. Выглядела я действительно странно. И девочки меня обсмеяли. И продолжали смеяться ровно до того момента, когда настала моя очередь бить. Прежде всего я расслабилась. Успокоилась и вспомнила, для чего я здесь. А потом инструктор практически сразу все понял.
– Эта девочка не похожа на остальных.
Много позже я говорила об этом с инструктором.
– Знаешь, – сказал он мне, – я тогда был еще непроснувшимся. На дворе было раннее утро, а мне уже приходилось делать упражнения, хотя думал я только о перерыве на ланч. И тут появляешься ты. Меньше всех остальных и попросту взрываешь мне мозг.
В то утро он отвел меня на свободный корт, где мы смогли в одиночестве поиграть в течение пяти-десяти минут. Потом он подошел к телефону рядом с кортом и набрал номер. (Телефон рядом с кортом? Я такого в жизни не видела). Инструктор звонил Нику Боллетьери.