Конечно, среда, в который растут современные дети, совсем не похожа на ту, в которой эволюционировал наш вид. Оставляя ребенка в кроватке, вы знаете, что он не замерзнет и не перегреется, что стены и крыша защищают его от дождя, что его не съедят волки или крысы, не покусают муравьи; что вы будете всего лишь в соседней комнате и при малейшей необходимости тут же к нему подойдете. Вот только ребенок ваш всего этого не знает и не может знать. Он будет реагировать точно так же, как отреагировал бы на подобную ситуацию младенец из каменного века. Не оттого, что боится волков – он вообще представления не имеет ни о них, ни о том, что они уже почти все перевелись. Он ощущает панику от того, что остался один. Плач его говорит не о действительно грозящей ему опасности, а о самом факте разлучения с матерью, который на протяжении тысяч лет неизбежно означал, что он находится в опасности. Дети, оставленные без взрослых, плачут безотносительного того, грозит им быть съеденными волками или нет.
Так что же, эволюционируют ли дети еще через несколько тысяч лет? Исчезнет ли у них потребность быть с нами, научатся ли они спокойно переносить наше отсутствие? Вероятно, нет. Эволюция требует времени, но при этом само по себе время эволюцию не вызывает. Для этого требуется мутация, которая приведет к появлению какого-то полезного признака. Если вызываемые мутациями изменения не дают индивидам никакого преимущества, могут пройти миллионы лет, а вид в целом не изменится. Конечно, разные дети ведут себя по-разному: кто-то отчаянно кричит при малейшем разлучении, а кто-то плачет очень мало или даже вообще не плачет. У новорожденных все эти различия обусловлены одними только генами; но уже через несколько недель на них начинают оказывать воздействие окружающая среда и собственный опыт (так, на Западе, где детей надолго оставляют в кроватках, младенцы плачут намного чаще, чем в странах, где детей постоянно держат на руках). Допустим, что 1 % всех младенцев никогда не плачет. Если это не дает им никакого эволюционного преимущества, если плачущие и неплачущие дети производят одинаковое количество потомства, спустя 10 000 лет неплачущих детей по-прежнему будет 1 %. Чтобы увеличить их долю до 5, 15, 80 процентов, у них должно быть селективное преимущество: среди плачущих детей должна быть выше смертность или родители, младенцы у которых не плачут, должны рожать больше детей. И разница эта должна быть значительной и постоянной на протяжении тысяч лет.