В дверь постучали. Отвратительно звонкий голосок служанки
оповестил «уважаемого Голоса Императора», что его ожидают в малом
совещательном зале.
- Иду, - Дгрон отвернулся от окна, тем более что ни Армин, ни
герцога там уже не было.
В малом зале, у изящного столика было расставлено три кресла.
Два рядом и третье напротив.
- Добро пожаловать на Перевал, Голос, - учтиво произнес
герцог.
Гордячка Армин, затычка в каждой бочке, встревавшая во все
разговоры Дгрона, просто молча присела в реверансе. Дгрон коротко
поклонился в ответ и был приглашен к столу. Сев в одно из двух
близко стоящих кресел, он скривился – герцог и герцогиня не
пренебрегали радостями супружеской жизни. А ведь в прошлом Армин
тщательно вытравляла любой намек на такой аромат – даже приобрела
особые травы.
Герцог, не обратив на поступок Голоса особого внимания, сел
рядом с ним. Армин присела на краешек кресла напротив и разлила
чай. Вопреки протоколу, первая чашка досталась герцогу, а не
высокопоставленному гостю. Да и сластить она чай не стала. Дгрон
поискал взглядом сахарницу или плошку с медом, на худой конец.
Ничего не было.
- Каким образом Вы будете проводить расследование? – начал
диалог герцог.
Дгрон только усмехнулся:
- Это тайна. Но меня настораживает один факт – Вы закрыли доступ
в крепость. Вам есть что скрывать?
- Да, - кивнул герцог, отпил чай и поставил фарфоровую чашечку
на стол. – В моей крепости живет много людей, и их безопасность
зависит от меня. Сейчас вы Голос, но это не на всю жизнь. А
случиться может всякое. В любом случае, я готов предоставить Вам
свои воспоминания, воспоминания людей, обнаруживших тело.
- Ваша супруга так тиха, уж не запугали ли Вы ее? – наигранно
испугано произнес Дгрон. Его игра не произвела впечатления ни на
кого.
- Мой супруг делает меня счастливой, - с нежной улыбкой
произнесла Армин. И повторила почти то же самое на языке оборотней.
Произнесла ту фразу, ради которой взрослые волки готовы отсечь свои
хвосты, лишь бы хоть раз в жизни ее услышать.
Тонкостенный фарфор лопнул в сжавшемся кулаке оборотня.
Забегали, скликали целителя. И только Армин с герцогом, отошедшие в
сторонку, переговаривались и смеялись. Дгрон скрипнул зубом – на
нем заживают раны почти мгновенно. Могли бы и не звать эту шальную
бабку-шептунью.
Вместе с целительницей в малую приемную залу Ратуши вошла и
волчица-попутчица. Она удостоилась крепких объятий от герцогини и
поклона от графа.