Бойцы спешились, Таммейн связал между собой поводья и прикрыл
коней щитом. Привычное дело – остаться безлошадными не хотел
никто.
Юнец обнажил меч первым. С горящим взором он крутился вокруг
своей оси, облизывал пересыхающие губы. Готовился принять свой
первый бой. Зверь не дал ему такой милости.
Он появился из снежной круговерти. Полыхнули янтарные глаза, и
двойной хвост размазал юнца по снежному насту. Колдовская сила
белой твари позволяла управлять снегом. Делать его тверже камня и
острее кинжального жала. Или мягче пуха, засасывая бойцов холодную
глубину.
Рихтер резко развел руки от груди, выпуская перед собой стену
жаркого пламени. Взвыл-взрычал зверь, отступая к спасительной
прохладе нерастаявшего снега. Взвились в воздух тонкие снежные
иглы. Закричал Коэн, лишившись части ладони. В снег упал
окровавленный клинок.
Данкварт шагнул вперед, толкая перед собой спасительное пламя.
Из-под снега показались еще изуродованные тела – тварь успела
пожрать. Таммейн, эльф-полукровка, подхватил заклятье сюзерена и
добавил к нему свою власть над ветром. Вокруг колдовского отродья
закружилась воронка пламени. Взметнулась до небес, лишая тварь
чуждой силы. Таммейн опустился в снег, отдав все силы для
поддержания огненного смерча.
- Начали, - коротко приказал герцог.
Один из бойцов быстро уволок потерявшего сознание полукровку.
Разделившись по двое, мужчины атаковали исполинского волка. Два
хвоста, оснащенные крючьями, мели по жидкой грязи. Он ощерился,
предчувствуя свой конец.
Бой вышел коротким. Вдали от Перевала белые звери не были
страшны. По очереди жаля тварь и парируя его атаки воздушными
щитами, бойцы измотали волка. Когда зверь рухнула в грязь, герцог
вспомнил о желании супруги получить шкуру северного волка. Не
испугается ли его храбрая кошечка?»
- Сюда, милорд, - Бойд помог сюзерену спешиться. Рихтер
удивился: надо же, они уже добрались до крепости. Не успел, ох, не
успел он накопить силу с последней вылазки.
Коэн стонал на узкой койке. Джоран сначала занялся им – пытался
спасти руку. Герцог прикрыл глаза. На лоб мужчины легла влажная
ткань, пропитанная зельем. Рихтер глубоко вздохнул: опять Бойд за
старое – напитывает силой зелья, когда самому не хватает магии на
полноценное целительство. Влага постепенно проникала сквозь маску,
принося прохладу зудящей коже.