Пока я искала себе оправдание, то есть размышляла о неравноправии полов, конечно, кое-кто уже мирно сопел мне в макушку! Мажор решил, что разбудить меня не получится и вырубился, как был, с моей сиськой в руке. Пипец, молодец какой! А мне что делать?
Нет, это переходит уже все границы! Танцора моего выгнал, другого соседа найти не дал, волок меня в свою нору на плече! И спать удумал?
Перевернувшись к нему лицом, разглядываю его в лунном свете, падающем из незашторенного окна. Как можно быть таким смазливым, даже с приплюснутой щекой на подушке?
Подняв руку, запускаю пальцы в его влажную после душа шевелюру, волосы мягкие, не то что на моське — колючая щетина! Глажу ее, как коту на шее. Не мурчит.
Продолжаю гладить его все ниже и задерживаю ладонь на груди, чувствуя, как бьется его титановое сердце с алмазным покрытием. Никому и никогда не узнать, что там внутри. Наверное, вечная мерзлота, тихая и безмятежная. Это сердце не страдает и не чувствует боли. Холодное и жестокое, спрятано за непробиваемой броней.
Что-то я снова отвлеклась! А Андрей тем временем уже завалился на спину, вытягиваясь на кровати и раскидывая ноги, как будто один тут спит! Негостеприимный какой!
Как говорит Мира: «Хлеб мы и дома поедим!», то есть поспать я и одна в своем номере могу, нечего отлынивать, Мажор!
Пока я стаскивала с себя одежду, явилась одна здравая мысль, что нужно пойти в душ, но ее тут же сменили мысли «я же протрезвею и сбегу!», вот ужас-то, действительно!
Была уверена, что Андрей сразу проснется, осторожно касалась его гладкой кожи, обводя рельефные мускулы, но мажор продолжал спать, размеренно раздувая свою грудную клетку. Это преступление — такому гаду выдавать такое тело! Мстительно ставлю ему засос на шее и сама еще больше завожусь, прижимаясь к нему, как кошка лащусь. Дурная такая кошка, с ошалевшим взглядом шарю по его лицу и опускаю взгляд вниз. Опачки, а младший-то уже не спит!
Я только разочек хотела потрогать, но увлеклась, поглаживая бархатистую кожу, сжала его в ладони, чувствуя, как он становится тверже и больше. Касаясь пальцами налившейся головки, покружила у основания, как завороженная наблюдала, как он покачивается, едва я выпускаю его из рук.
— Вика? — сонно бормочет Андрей, приоткрыв один глаз, заставив меня вспомнить, что к этому члену прилагается мажор.