Вдруг совсем рядом раздался шум, отличный от шума дороги. Девушка вздрогнула. В полудреме слегка приоткрыв глаза, увидела на тропинке прямо перед собой пыльно-серого щенка: смешного, беспородного и отчаянно перебирающего лапами.
Щенок бежал, выставив розовый язык. Ушки-тряпочки болтались от каждого неумелого прыжка, толстый хвостик морковкой торчал вверх. Следом за щенком, поднимая пыль, мчался мальчишка-подросток. Два раздолбанных кроссовка, кое-как удерживавшиеся на тощих ногах, часто врезались в пересохшую землю.
В голове девушки мигом вспыхнул ворох воспоминаний детства. Прятки, шалаши, рыбалка, землянки, вкус дички и запах свежего хлеба. Старый город, старые забавы. Она тоже когда-то бегала по улицам за соседской псиной, щелкая по голым пяткам сандалетками. Теперь пришел черед нового поколения радоваться вольному времени.
Девушка хотела было улыбнуться, но умилительной картина была лишь пару секунд. В следующее же мгновение один кроссовок оттолкнулся от земли, взметнув пыль и камушки и наметив большой прыжок, а другой завершил движение, приземлившись точно в цель.
Будто в замедленной съемке девушка увидела, как щенка разворачивает белым пузом набок. Тревожно вздрогнули оставшиеся без опоры лапки. Медленно, отвратительно медленно прокрутилось перед ее взором странное кино о том, как разношенный кроссовок, вымазанный в пыли и травяном соке, всем весом мальчишеского тела приземляется на тонкое пушистое ухо и макушку. Поросшая шерстью кожа натягивается, оголяя сначала белок глаза, обычно не видимый, затем внутреннюю поверхность века, а потом и что-то розово-белое.
«Это же кость!» - мелькнула первая мысль, растерянная и беспомощная, еще не до конца понимающая, что это не кино и даже не сновидение. Девушка непонимающе тряхнула головой и широко открыла заспанные глаза, внимая чудовищной картине детской жестокости.
Вторая мысль была на удивление безэмоциональной и отрешенной. «Щенок не жилец, - спокойно отметила она. – Слишком большой вес приложен. Повреждение нервов. Агония и скорая смерть».
Девушка оттолкнулась от забора, принимая вертикальное положение. Молча посмотрела, как щенок принимается странно дергать лапкой и однообразно верещать на высокой ноте, будто его заело. Мальчик наклонился, разглядывая дело своих ног. Выражение его лица с этой точки было не разобрать.