После этого давалось пол часа на душ и переодевание, а потом
завтрак и на занятия.
Занятия делились на учебные, типа письмо, чтение, математика,
рисование и практические, например, были уроки по заточке кунаев и
сюрикенов. Кстати, это действительно сложно. Не один из нас сломал
оружие на этом процессе. Кунай на деле довольно хрупкая штуковина
или это нам такое говно выдавали… Также, Ирука нас водил в лес,
учил жечь костры, и вообще устроил нам школу советского туризма.
Лазить по деревьям и прятаться, а также искать друг друга? Почему
бы и нет… Вот только когда это потом сдавать на зачёт, то это уже
не так весело, правда?
Физ-ра делилась на гимнастику и практические занятия по
рукопашке. Кроме Ируки нас иногда тренировали и другие инструкторы
Академии. Тот же седой, вроде его зовут Мидзуки… Кстати он тиран
куда хуже Ируки. Помню как-то раз за слово «дерьмо» я приседал
больше двух сотен раз. Потом ещё в одиночку копал несколько
выгребных ям. Он даже как-то убирать меня их заставил!
Суть уборки выгребных ям была в том, что после того как большая
часть класса уже сходила туда по-большому и по-маленькому, и пришло
время сворачивать лагерь, то шиноби не должен оставить после себя
НИКАКИХ следов. В том числе за собой следует убрать и какашки, а
также землю, пропитанную мочой. Всё это нужно упаковать в пакетики
и похоронить в своём рюкзаке. По-хорошему, каждый должен сделать
это сам сразу после туалета, но, чтобы наказать целого меня за
слово «дерьмо» он приказал всем срать не убирая, а «за вас
говно уберёт Наруто!»
Короче, мудак он, а не сэнсэй. Моей репутации среди девчонок
наступил полный и беспросветный пиздец. С этого дня я твёрдо решил
материться на русском. Пусть потом думают япошки стоит меня
наказывать или нет.
***
Примерно в таком духе прошли первые годы в академии и вот мне
уже исполняется восемь с половиной лет.
Касательно моих успехов в учёбе, то я почти отличник…
Почему почти? Ну…
В изучении японской письменности я, конечно, не слабо
продвинулся. Однако учитель Ирука, проверяя мои работы уже твёрдо
закрепил за мной прозвище «Жаба-писарь».
С его слов я пишу, как лягушка лапой. Даже и не знаю, обижаться
мне на него за это или нет. Поначалу, конечно, были некоторые
проблемы с практическими занятиями, но я быстро освоился. Очень
помогала помощь Шикамару, Кена и Чоджи. Я решил не издеваться над
жир… Чоджи и стал активно помогать ему на физ-ре. Следуя моему
примеру, это начал делать и Шикамару. Мы буквально тащили его на
себе на пробежках, а он таскал наши вещи в походах.