«Греческую смоковницу», за которую, я точно знаю, у нас в Риге
посадили несколько человек!
Я столько слышала об этом фильме… И вдруг можно так запросто
посмотреть!
Когда на экране появились первые кадры, я была почти счастлива…
Я даже забыла о… Да, я почти забыла. И захотела ещё немного
вина.
Я думала, мы с девчонками выпили, наверное, весь Сашин запас. Но
у Саши нашлось ещё немного. Он не очень хотел мне наливать ещё, это
было видно. Он сказал, что с непривычки мне, наверное, хватит. Но я
попросила. И он налил мне четверть стакана кровяной сладости. Я
сказала, что этого мало. И тогда мне досталась целая половина
стакана.
Мне было всё равно, что подумает про меня Саша. Я понимала
только то, что с каждым глотком мне становится всё легче и легче на
душе. Какой чудесный способ…
А потом меня всю поглотило происходящее на экране. Я больше не
была в нашей общаге, я была там, вместе с героями фильма, которые
делали то, что хотели… Потом… О, потом на экране развернулась сцена
секса! О… Только тогда я вспомнила о Саше.
Я совсем забыла о нём, хотя он сидел совсем рядом и держал меня
за руку… Но когда началось это… Саша посоветовал мне прикрыть пока
глаза… Пока там не закончится секс. О… Секс. Да я совсем взрослая…
Я смотрю секс! Жаль, что нельзя было сказать Саше, чтобы он вышел
из комнаты… Тогда я бы посмотрела нормально…
Я прикрыла глаза… А Саша… Он вдруг поцеловал меня… Я удивилась.
Его поцелуй был таким… Таким приятным… Это было так странно… С
другим парнем… И приятно… И совсем не стыдно… Ах, почему мне совсем
не стыдно, целоваться то с одним, то с другим…
На экране звучала музыка, с экрана лились звуки, будоражащие
меня… А Саша целовал и целовал… Целовал нежно и… очень умело…
Потом…
Потом его рука оказалась в моих джинсах. Мне было так жарко, как
будто костёр пылал во всём теле. И его рука… Она тоже была горячей…
Я… Я хотела, чтобы его рука… чтобы Саша сделал так, чтобы те самые,
знакомые сладкие судороги скрутили моё тело… Но Саша убрал
руку…
Он всё время шептал мне что-то, о моей красоте, что-то ещё… А
потом… Потом он лёг на меня, так, что матрац прогнулся под нами и
скрипнули пружины… Я не знаю… Я не знаю, как так вышло, что моя
одежда словно растворилась в тягучем сладком мареве…
На экране шёл фильм, но я не могла открыть глаз… Саша целовал
меня всю… С ног до головы… А потом… А потом я совсем потеряла стыд,
и сама направила его руку туда, чтобы забиться наконец в невыносимо
сладких судорогах, и тогда марево спадёт, и я снова начну мыслить
ясно и понятно, и открою глаза, и досмотрю фильм…