Впрочем, Виола немало работала над лучшей версией себя по
выписанным в село сочинениям неизменно преуспевающих купчих,
поэтому сила ее воли была довольно развита. Девушка усмирила
нашедшее ликование и принялась первым делом топить печь в нижней
главной комнате — спасибо хозяйке, дом сиял до последней балки, был
заблаговременно прогрет, светильники по стенам заправлены, а дрова
на день приезда заботливо подготовлены.
Затащили последние сундуки, и возница отправился искать стойло
на ночь для коня с повозкой вместе — ни конюшни, ни двора при доме
не числилось.
Без посторонних глаз Виола незамедлительно легла щекой на стол и
раскинула руки во всю его ширину.
— Мое, — возвестила она блаженно.
— Месяца на три, если дела не пойдут, — любезно напомнил брат,
выгребая из мерзлого короба картошку в мундире и солонку.
Виола, не вставая, показала ему язык.
— Смотря чего ты стоишь как маг.
— Смотря чего ты стоишь как распорядитель, — вернул Себастьян и
продолжил обживаться с провизии.
Всякий счастливый обладатель брата или сестры без труда разовьет
сию ленивую дискуссию на три-четыре реплики вперед.
Виола сочла было себя триумфатором прений, когда под ее “Зато я
умею добиваться от людей своего!” старший брат кротко удалился в
умывальню через тесную кухню. Однако мгновение спустя он высунул
из-за двери свою лохматую голову с ультиматумом:
— Ты накрываешь ужин, иначе будешь мыться ледяной водой.
Подобающим ответом на такое душевное потрясение могли стать
только бровки домиком.
— Зачаруй бочку, пожалуйста! — (Выжидающие бровки уже со стороны
двери) — О, досточтимый Себастьян! — (Милостивый кивок, и голова
упряталась обратно).
“Великий чародей и славный наследник Ближних Улиток” —
продолжила Виола уже себе под нос, принявшись, впрочем,
распаковывать домашнюю посуду.
На стол перебрались глиняные чашки, нож, большая разделочная
доска и несколько плошек. Сдобрив ленточками бекона картофелины на
тарелках, труженица наполнила кружки из холодного самовара и
сервировала все это последорожное изобилие на разделочной
доске.
— Готово, греется! — провозгласила она и коснулась кружочка,
выжженного на краю доски.
Без видимых внешних изменений через время над чашками
образовался пар, а бекон приятно зашипел. Как ни дразни, а славный
наследник Ближних Улиток мастерски зачаровывал дерево, изрядно
облегчая скромный быт семейства и верной кухарки. Этот его талант и
лег в основу амбициозного плана взятия столицы, составленного
сестрой в минуты досуга — как известно, праздность является опасной
питательной средой для женской фантазии. Если бы матушка это
предвидела, удвоила бы задания по арифметике и шарльскому языку.
Однако и Себастьян, не слишком легкий на подъем, признал за городом
больше перспектив для скромного развития мага-самоучки.