Еще имелся контейнер абордажных дроидов первого поколения в транспортном положении. Варг утверждал, что даже это архаичное чудовище может уйти в определенных уголках пространства не менее чем по десять тысяч за штуку. Вот их я бы с удовольствием продал и тут, но сомневался, что аборигены насобирают миллион с хвостиком кредитов.
- Ну, кое-что у меня есть, - признался я. – Чем платить будешь?
- Это зависит от того, что именно ты готов мне предложить, - хитро прищурился Лизиус, прямо-таки напрашиваясь на общение с Варгом.
- Составлю список, скину тебе на сетку, - фыркнул я.
- Вот-вот, - как-то даже покровительственно кивнул головой туземец. Для полноты картины, не хватало только похлопывания по плечу. – Скинь. А мы посмотрим...
- Угу. Смотри. Заодно рекламу моему магазину сделаешь. Помнишь? Если у меня будет много покупателей, у тебя здорово прибавится заказчиков.
- Я познакомлю тебя кое с кем, - рыжий продолжал изображать из себя хитрована.
- С фру Сарной, - кивнул я, сверившись прежде с записями из нейросети. – Та группа строений принадлежит ей? Не так ли?
- Постоялый двор? Да. Ей. У нее там...
- Часто бывают люди, что ходят туда. Наверх, - закончил я за Лизиуса, всего лишь озвучивая очевидное.
- Ты уже бывал у нас?
- Не-а. Просто...
Просто я вдруг почувствовал себя персонажем какой-то древней примитивной компьютерной игры. Получен квест: продать излишки набранного в Поясе барахла. Этап Первый – знакомство с аборигенами... В конце меня ждет вкусное баунти и существенное улучшение отношений с нужной фракцией. Жаль только кнопки «сохранить» нету.
Дошло до меня, наконец, что это – все это – взаправду. Не сон, не виртуал, не игра и не интерактивное кино. Колобок мне мозг ударами плети стимулировал, а я, клинический дебил, где-то внутри, в подсознании, не верил. Продолжал смотреть на все, как на диковину. Будто бы можно было проснуться, снова увидеть вокруг знакомую обстановку, родные лица, и рассказать о том, что видел, как о забавном выверте мозга. Только – нет. Нет уже ничего знакомого. И никого. Даже Земля, если вдруг мне доведется туда вернуться, за прошедшие века изменилась ничуть не меньше. Стала чужой и непонятной. Не родной.