Мысль про то, что все окружающее — это большой корабль,
окончательно успокоила Женьку. Такое крупное судно не иголка, а
Волга не та река, где неизвестно кто может перевозить войска.
Ливадова снова повторила про себя, что все образуется. Девушка даже
улыбнулась: ей и брату обязательно выплатят компенсацию за
похищение.
Почти все внутреннее пространство корабля было окрашено в такой
же серо-стальной цвет, как в бронемобиле. Под потолком проложены
толстые черные кабеля. Через каждые три метра выпирают ребра
жесткости, на них по три включенных фонаря. Вместе с верхними
квадратными лампами они давали яркий белый свет.
Женьке показалось, что они взлетели — вдруг появилось ощущение
подъема над землей, и на несколько мгновений закололи кончики
пальцев. Подумалось, что это все признаки скорого обморока. Корабль
ведь не может летать, он плывет. Но она не хочет потерять
сознание!
— Кто вы? Куда вы меня катите? — Ливадова, наконец, смогла
выдавить хоть что-то вразумительное. Говорить, говорить, говорить!
Не дать себе отключиться!
Но Евгению не слушали. Два медика не обращали на Ливадову
никакого внимания.
— Эй! Оглохли что ли! Я слышала, что вы разговаривали! И
по какому праву меня задержали!
Снова ноль реакции.
— У меня дядя зампрокурора области! — соврала она. Сперва
показалось, что очень удачно, но ее все также не замечали. Тогда
девушка завизжала! Громко-прегромко, что было сил!
Тележка остановилась. Теперь-то их проняло! Ливадова смолка,
чтоб перевести дух.
— Ефрейтор, — произнес медик; тот, что находился дальше. —
Действуйте!
В руках второго появился шприц, и длинная игла вошла в плечо
Женьки. Ее укололи прямо сквозь одежду!
— Что вы…
Врачи и внутреннее пространство корабля поплыли перед
глазами.
Евгения очнулась, заморгала и шевельнула рукой. Она не
связана!
Девушка лежала на неширокой кровати. Откинув простыню, Ливадова
села. На ней только белье — трусики-шортики и лифчик-топ. Белая
хлопчатобумажная ткань приятна на ощупь. Подумав, что кто-то
раздевал ее, прикасался к ней, девушка покраснела: пока среди их с
братом похитителей были только мужчины.
— Где же Андрей? — вздохнула Женька.
Из прежних вещей ничего не видать. Ливадова пробежалась глазами
по обстановке скупо обставленной квадратной комнаты, метра четыре
на четыре. Лаконичная конструкция приставленной к стене кровати
напомнила больничную койку — без изысков. Четыре ножки, две
невысокие спинки и рама. Пружинами растянута плотная материя, как
на старых раскладушках. Девушка глупо хихикнула. Около кровати
полукруглый столик и две табуретки, такие же строгие. Без лишних
деталей; исключительно функционал, воплощенный в металл.