Солдат в черном несколько раз ткнул копьем в неподвижного
дикаря, сперва легко, а напоследок вогнал наконечник в бедро
поглубже. Пленник не дернулся. Всадник разразился яростной тирадой,
адресуя свой гнев кому-то, кто стоял внизу и не был виден
Андрею.
Человек с копьем достал пистолет и пальнул в голову мертвецу.
Ливадов отвернулся — ствол крупного калибра, и зрелище после
выстрела было малоприятным. Стрелявший спрыгнул на землю и вместе с
остальными последовал за всадником. Покуда они не скрылись за
кабиной следующего грузовика, Андрей успел заметить, что помимо
всадника там трое лысых работорговцев и двое в черных комках. Один
из них вел под уздцы лошадь, вооруженный копьем ступал
последним
Оставшиеся в кузове бандиты принялись вытаскивать из клетки
испорченный товар. Пока высвобождали из зажимов руки мертвеца, к
заднему борту грузовика подъехал джип. Тело вытащили в проход между
клетками и за ноги проволокли по доскам пола. За разбитой головой
потянулся темный след. Мертвого сбросили в джип, который, заурчав
мотором, направился к хвосту колоны. Прижав к спинам «калаши»,
работорговцы спрыгнули на землю и торопливо последовали за
остальными.
— Эй! — опомнившись, крикнул им вслед Андрей. — Воды
принесите!
Внимания на Ливадова они не обратили.
— И одежда моя где?
Андрей покрылся гусиной кожей. Блин, холодно же.
— Чтоб подохли вы все, твари, — пробормотал Ливадов. Еще
по малой нужде хочется, но не под себя же делать.
Дикарь вдруг засмеялся, откинув назад голову. Он смеялся, как
безумец, и Андрею казалось, что тот ржет над ним, над его страхом,
холодом, мучившей его потребностью, над незавидной судьбой
Ливадова. Долго так гоготал, а затем испражнился.
— Вот урод, — процедил Андрей и добавил кое-что
потяжеловеснее.
Только и он до утра не дотерпит, придется гадить, как этот
волосатый козлище напротив. Вонь и дерьмо ничуть не заботили
дикаря. Отсмеявшись, он закрыл глаза и свесил набок голову. Спать
вздумал, что ли?
— Эй, как тебя там! — бросил ему Андрей. — Убирать за
тобой кто будет?
Ливадов не понтовался. Но хотелось говорить, нести любую чушь,
лишь бы не молчать. Наедине с мыслями было совсем тоскливо.
— Слышь, ты! — опять кинул Андрей лохматому пленнику.
Дикарь приоткрыл один глаз и плюнул в Ливадова. Хорошо, хоть не
попал.