Дуло автомата поднялось до уровня глаз Ливадова, прозвучали
несколько отрывистых команд.
— Понял, — буркнул Андрей.
Язык незнаком, но понятно и без слов. Ливадова вытащили из
клетки, надели браслеты и толкнули в спину, чтобы не мешкал.
Негромко ругнувшись, Андрей спрыгнул на примятую траву. Его
поставили сразу за дикарем, а впереди еще человек двадцать, и
только мужики. Женщин и детей выводили отдельно. Они тоже были
раздеты, почти догола.
Вдоль живого товара вальяжно прохаживались шестеро охранников.
Ремни семьдесят четвертых перекинуты через шею, стволы направлены
чуть вниз. У одного постоянно говорила рация, он что-то лаял в
ответ. По-странному они говорят, как будто на немецком, но
одновременно непохоже на этот язык. Впрочем, Андрей мог
обманываться — никаким иностранным он не владел.
К ним пригнали еще двоих, тоже лохматых и жилистых, как дикарь,
и таких же угрюмых. Андрей переминался с ноги на ногу, наклонил
набок голову и громко хрустнул шеей. После пребывания в клетке тело
затекло. Какое же блаженство просто стоять, опустив руки, пускай
они и в наручниках. Только очень уж свежо в длинной тени, падающей
от грузовиков. Андрей зябко поежился.
Стоянка шумела, гудела голосами, откуда-то слышалось рыдание и
крики. Плач не замолкал ни на минуту. Возле других палаток и групп
автомобилей тоже суетились: выводили пленников и выстраивали вдоль
дороги. Женщин с детьми и там отделяли от мужчин.
Из распахнутых ворот частокола вышли несколько человек, каждый
из них сжимал под мышкой красную папку. Те же черные мундиры, как у
остальных охранников огороженной колючей проволокой стоянки. Сама
она, кстати, имела внушительные размеры. Ливадову почему-то
вспомнилась Красная площадь — гулял там по дороге домой, когда
дембельнулься.
Лысые работорговцы подогнали восемь новых пленников, одни
мужики. Всего же здесь десятка три мужчин и столько же женщин, еще
дети разных возрастов, но немного. Андрей заметил, что почти все
пленники очень похожи на «его» дикаря. Косматые и жилистые,
возможно, они из одного… племени. Это слово показалось Андрею
наиболее подходящим.
Среди пленников выделялись трое. С короткими стрижками, бритыми
лицами и более массивным телосложением, чем у дикарей. У одного
перебинтована рука. Ливадова занимало внешнее спокойствие этой
троицы. Среди прочих пленников они смотрелись явно чужеродно. Они
должны быть если не среди охранников, то точно не среди живого
товара.