Вот же ж…
- За мою лучшую подругу, народ! За классную, весёлую и очень милую девчонку!
Кристинка суёт мне в руки бокал с золотистой жидкостью, а я очень надеюсь, что из притихшей толпы никто сейчас не выкрикнет: “И скучную, как бабка!”
- Ев, ну чего ты застыла, как Венера Милосская? Прихлёбывай! Прихлёбывай! - она звонко ударяет своим хрусталём о мой и выпивает свою порцию до дна.
Ладно. Раз Кристинка так легко опрокинула, даже не поморщившись, значит не крепкое.
Беру с неё пример и тоже опустошаю содержимое.
Огненная жидкость обжигает горло. Пульс подскакивает. Такое ощущение, что я горю. Изнутри.
“Почти, как у сексуального доктора на приёме. Только немного по-другому” - подсказывает внутренний голос.
Стараюсь не жмуриться и не показывать вида, что я в шоке от таких градусов. Хватаю с сервировочного блюда тарталетку и откусываю её добрую часть.
- Что это было? - сиплю Крис на ухо.
- “Red Label” с колой. Умат, скажи?
Странно, но колы я там совсем не заметила. Киваю, чувствуя, как вены защипало от разлившегося по телу тепла. А, между прочим, совсем недурно. Ещё пару стаканчиков и я “догоню” присутствующих. И тогда мне станет совсем хорошо, а главное всё равно, что он… там… с другой.
- Крис, а твой отец точно не вернётся сегодня?
- Не! Он со своей Ольгой поехал в ресторан. Где-то за городом. Там и отель есть. Хрен их знает, что они делают, эм… может на лыжах катаются. Хотя для этого вроде еще рано, - снова приземляется на колени к своему… Как его там? Да не важно.
Следующие пару бокалов не принесли ожидаемого результата. Вот зачем я себя терзаю? Надо было мне спрашивать про Григория Викторовича? Теперь перед глазами одна картина - как он страстно касается своей блондинки.
Утомившись разговорами о крутых тачках и дорогих шмотках, я проскальзываю вдоль стены и ныряю в откатную дверь, ведущую на террасу.
- Не больно-то и хотелось, - полушепчу образу мужчины, весь вечер стоящему перед глазами. И, облокотившись о перила, отпиваю ещё немного обжигающей жидкости. - Как будто мужиков больше нет!
А в следующую секунду мой слух напрягается от зашуртавшей в дальнем углу террасы ткани. Оборачиваюсь на звук и выхватываю в полумраке плечистый мужской силуэт.
Это он!
Нет! Чёрт! Я окончательно шизанулась! Он же уехал. Наверное, кто-то из ребят…
Мужчина встаёт и ловким движением сгребает в руку плед, которым были прикрыты его колени.