Фосс пристально поглядел на меня, но
я не дал ему ответить, потому что знал, что он скажет:
— Я обязан вашему Хозяину жизнью и
отплачу сполна, клянусь Харузом! Полагаю, вы тоже имеете
собственные железные обязательства перед ним, и Джон — наверняка.
Что-то, что перекрывает риск смерти и страх за свою жизнь.
— Допустим, — произнес Фоссато.
— Мы идем на невозможное. Все в одной
лодке, — продолжил я, состроив кислую мину. Опять это невозможное!
— Но гном и эльф отправляются с нами ради денег! Я не верю, что
есть кто-то, кто готов продать свою жизнь за монеты. На сумасшедших
они тоже не тянут, и кто они вообще такие, также никто не ведает. Я
не доверяю им!
— Ты в самом деле так думаешь?
— Именно. Наша затея практически
безнадежна. Не могу поверить, что собственная жизнь стоит меньше,
чем чьи-то деньги!
Я не лукавил. Мысль о Барамуде и
Крике рождала тревогу. Было в них что-то неестественное; я не мог
понять, что именно. Это настораживало, и дело даже не в том, что,
по всеобщим представлениям, эльфы и гномы не переносят друг друга.
В них отталкивало нечто иное.
— Больших денег, — пробормотал Рой.
Кажется, мои слова заставили его задуматься.
— Очень и очень больших денег, —
добавил Фосс. — В любом случае, это не мое решение. Хозяин искал
лучших из лучших, и он их нашел. Тех, у кого есть хотя бы мизерные
шансы забраться туда, куда раньше не заходил никто. Потом мы
уповаем на удачу лучшего вора нашего мира. Твою, Гард. И на твоего
Харуза тоже.
Фосс смочил элем пересохшее
горло:
— Но, повторюсь. Сначала нам нужно
пробраться в самую глубь Запустения. Крик — единственный следопыт
из эльфов. Лучше него старых лесов не знает никто из
перворожденных. Джон ходил в Запустение, наверное, уже сотни раз.
Только он и в подметки не годится Крику.
— Я тоже был долгое время ходоком.
Так у нас в деревнях кличут следопытов. До встречи с Хозяином… —
Рой вдруг закашлялся и озабоченно поглядел на Фосса. Каждого из нас
к Антуану привела кривая дорожка. — Поверь старому следопыту. Крик
самый лучший.
Слова горца озадачили меня. Вид вечно
благодушного толстяка никак не вязался с образом следопыта,
крадущегося по Запустению. Впрочем, и на тюремного надсмотрщика
Акан тоже не походил. «У всех нас своя извилистая тропинка», —
снова подумалось мне.
— В любом случае, — Фосс слега
хлопнул ладонью по столешнице, подводя черту в споре, — решение об
участии гнома и эльфа в нашей экспедиции принято давно и не нами. С
ними все обговаривалось заранее. Сейчас их нужно брать с собой или
убивать.