Ясно. Лунар, видимо, боится, что
скоро прикончат и меня. Хочет взять что сможет. Ох, Рома-Рома.
Много же дров ты наломал при жизни.
– Зря ты ворвалась в мой дом, – я
демонстративно сжал зубы, сделал вид, что давлю на курок. Ифрит при
этом раззявил пасть.
– Стой-стой! – испуганно дернулась
девушка, – я лишь гонец! Не хотела ничего плохого! И не угрожаю
тебе! Мне нужно было доставить послание!
– Доставила. Теперь выметайся из
моего дома, – я посмотрел ей в глаза очень холодно, – тебя спасает
лишь то, что ты женщина. И додумалась, что не стоит причинять Кате
вред.
– Хорошо-хорошо! Я просто уйду!
Разреши встать!
– Вставай. Но дернешься –
сдохнешь.
Девушка, держа руки перед собой,
медленно встала.
– Мне бы спуститься. У меня там, на
улице, спрятан мотоцикл.
– Оружие есть? – я кивнул на нее
пистолетом.
– Ну… – замялась она.
– Все на пол.
Девушка неприязненно посмотрела на
меня.
– Я не буду повторять дважды.
– Вот проклятье! – выдохнула она, –
это был мой любимый ствол!
Она потянулась к кольцу на молнии под
горлом, вопросительно посмотрела на меня.
– Только медленно, – кивнул я.
Девушка расстегнула свой комбинезон,
гораздо более глубоко, чем это требовалось. До самого низа. Я
увидел красивый, подтянутый живот, с выпуклой линией пресса,
аккуратный пупок. Под комбезом она носила черный топ. Я видел, как
соски просвечивали сквозь темную эластичную ткань.
– Нравится, то что ты видишь? –
похабно улыбнулась она, сунула руку в комбинезон, к черной
портупее, пролегающей ниже топа. Достала короткоствольный
квадратный пистолет.
Я не ответил, просто сопровождал ее
движения взглядом. Девушка несколько по-позерски, словно
стриптизерша опустилась, (так, чтобы я видел красивую спину и
очертания подтянутой попки), медленно положила пистолет на пол.
– Нож тоже, – холодно бросил я.
– Ничего от тебя не скроешь, – она
улыбнулась, сунула руку в карман на попе, достала складной нож. Он
отправился следом за пистолетом, – я беззащитна, – повела она
бровью, – бери хоть сейчас.
– Передай Лунару, – проговорил я, –
что я приду завтра вечером поговорить о делах.
– Хорошо. Передам, если ты, конечно,
меня отпустишь.
– Иди прямо передо мной. Руки на
виду. Не сделаешь глупостей, уйдешь живой. Поняла?
Девушка, испугавшаяся ифрита
поначалу, видимо, снова взяла себя в руки. Кажется, ее
сексуальность, которую она осознавала целиком и полностью,
придавала ей уверенности.