Учтивый полупоклон, позволил в
очередной раз оправить парадный мундир, в котором я чувствовал себя
крайне неуютно. Не стоило, наверное, так категорично отказался от
предложения Рейма поделиться гардеробом.
– Значит, говоришь, транспортник?
Занимательно… – трость крутанулась в пальцах хозяина дома и гулко
ударила о пол. – Что же в кои-то веки говорю с чистым сердцем: мой
дом – ваш дом! Пейте, ешьте, веселитесь – проводите время с
удовольствием!
Лорд вальяжно, словно слившись с
тактами кружившей в комнате мелодии, двинулся к следующей группе
прибывших, одновременно оставаясь несгибаемым оплотом величия.
– Мой друг, доверяю тебе самую
большую драгоценность – прекраснейшую Лорн. Дорогая, надеюсь, ты не
против, если я прогуляюсь немного по залу?
– Что с тобой поделаешь? – чуть
уловимым движением девушка отпустила партнера, и тот растворился в
толпе. – Господин Юрий, пройдемся?
– Мадмуазель Лорн, может, лучше
танец? – не веря собственной дерзости, взял юную леди под руку. –
Оказаться на званом приеме и не показать себя… не показать, чего
стоят Временщики, просто преступление. Для меня станет честью
выступить вашим партнером!
– Предлагаете блеснуть в свете? –
Лорн задумчиво качнула головой. – Что же, можно. Исключительно для
поддержания реноме государства.
В следующий миг мы перешли с шага на
балетные па, вливаясь в мягко волнующееся озеро танцующих.
– Мадмуазель Лорн, посмею заметить,
вы с Реймом – восхитительная пара. Никогда не видел такого
взаимопонимания, доверия и любви между людьми. Честно говоря, не
подозревал, что подобное возможно.
– Взаимопонимание и доверие –
возможно, но любовь… Господин Юрий, вы слишком мало нас знаете. Мы
далеко не такие, какими кажемся на первый взгляд. Ах, да! Позвольте
мне принести извинения за Рейма, его речи очень сильно вас
задели.
– Как вы?..
– Голоса, господин Юрий! Люди
стараются облагородить фасад – мимику, движение тела, но зачастую
не замечают, как едва заметные интонации и даже выбор слов выдают
сокрытые чувства, намеренья. Я защищена от многих отвлекающих
факторов, потому в некоторых областях более наблюдательна. Говоря
же о Рейме, берусь утверждать – его речи не имели дурного умысла
против вас или против кого-либо!
– Что вы, не стоит! Диспут вышел
весьма занимательный. Хотя сентенции Рейма кажутся мне
неоднозначными, однако досадую больше на себя – даже постфактум я
не в состоянии их оспорить.