– К кому мы? – повернулась Марина к Егору.
– К главврачу.
– К главврачу! – сообщила она вахтеру.
– Записывались?
– Мы записывались? – снова спросила Марина у Баринова.
– Ладно, сам разберусь, – отмахнулся тот и толкнул дверцу.
– Может, подождать?
– В следующий раз.
Егор сделал было пару шагов к вахтеру, но вернулся:
– У тебя бабки есть?
– Ну есть. Сколько нужно?
– Две-три тысячи.
– Есть пять.
– Лучше не одной бумажкой. Вразбивку.
– Может, тебе еще и туфли почистить?
– Когда поженимся.
– Остряк.
Марина достала из сумки несколько купюр разной значимости, отсчитала нужную сумму, протянула Баринову.
– Если что, звони.
– Ага, в рельсу.
– Какую рельсу?
– Которая на вокзале.
Марина рассмеялась, с удивленной искренностью спросила:
– У тебя чего, мобильника даже нет?
– Был, сперли.
– Кто ж на такое решился?
– Кореша.
Она вынула еще несколько купюр:
– Купишь. А как заработаешь, отдашь.
– С процентом! – Егор снова, как и в прошлый раз, отстучал чечетку.
– Клево у тебя получается, – засмеялась Марина.
– Талант не пропьешь. А пропьешь, не купишь! – подмигнул Егор.
Она какое-то время смотрела ему вслед, улыбнулась, лихо развернулась и покатила прочь.
…Больница для душевнобольных была выкрашена в желтоватый цвет, огорожена высоким с колючкой наверху забором, окна всех трех этажей были схвачены решетками. Во дворе под присмотром санитаров медленно бродили больные, кто-то сгребал граблями мокрые листья, другие грузили их на носилки, относили в общую кучу.
Егор подошел к вахтеру, тот с привычным хитроватым прищуром смотрел на посетителя:
– Серьезная краля. Твоя?
– Пока чужая.
– Нехай чужая и остается. Ни жена, ни любовница, ни мать – цацка-побрякушка.
– Тебе откуда знать? – Баринов достал из заднего кармана сложенный вчетверо листок. Охранник молча взял бумагу, пробежал ее глазами, вернул обратно.
– Ну и чего?
– Нужно к главврачу.
– Только по записи.
– Тут у меня отец.
– Какая разница, кто у тебя здесь. Позвони, договорись, согласуй.
– Я только из собеса.
– Дамочка на машине тоже из собеса? – утробно гыкнул охранник, показав золотые зубы. Он пропустил пару из посетителей.
– Послушай, мужик… – начал Егор. – Я не видел отца почти десять лет.
– Бывает, что и по двадцать не видят. И по тридцать… – ответил охранник. – Дело разве в этом? Дело в порядке.
Егор, прищурившись, огляделся, вынул из кармана две бумажки по сто рублей, протянул охраннику.