— Не любовный спрей, а дезодорант «Шаловливый купидон», — огрызается мне в ухо Вася — да, он еще смеет это делать! — и фырчит.
— Я вообще не знал про его свойство. Мне его мама на день рождения в корзинке с приданым подарила.
Недоуменно поворачиваю голову, глядя в эти бесстыжие глаза с невинным выражением.
— Серьезно, что ли? Мама приданое подарила?
И Шумский надувается от обиды, а я хохочу. Несмотря на то, что под деревом ревет разъярённый демон и мы в шаге от того, чтобы стать его добычей. Нет, серьезно. Кто дарит тридцатилетним кабанам приданое, а?
— Иуда Авраамовна не перестает меня удивлять, — говорю весело, пока несчастное дерево сотрясается от очередного удара. — Вот не видела бы своими глазами, как она со старушками за цены на огурцы бьется, верила бы, что таки святая женщина!
— Эй, вот не надо, — возмущается Василий, прижимаясь теснее и горячо дыша мне в ухо. — К слову говоря, она уже спрашивала, когда ты придешь с ней познакомиться.
— Что?!
Все началось пару часов назад. Место для ритуала я выбирала тщательно, дабы не наткнуться случайным образом ни на кого из жителей кладбища или местных подростков, обожающих щекотать себе нервы прогулками по темному лесу. На опушке, где стоял жертвенный камень, притащенный какой-то группой сатанистов, было идеально призывать демона. Во-первых, в случае чего можно было затеряться в соснах. Во-вторых, эти любители поклоняться языческим богам заботливо повбивали в землю колышки для удобства связывания жертвы и даже изрядно накачали камень нужной энергетикой своей веры.
Вася же кривил губки как девица на выданье и одергивал свою церковную черную рясу, тыча пальцем в бурые пятна на серой поверхности камня. За нарядом пришлось заехать к нему домой. По мнению Шумского, он отлично вписывался в ритуал и прямо кричал о его святости на весь Урюпинск одним своим видом. Спорить я не стала. Только нервно постукивала пальцем по циферблату наручных часов, пока Василий выискивал в горах одежды это пожеванное и побитое молью сукно.
— А тут точно можно лежать? — задал еще один дурацкий вопрос диакон, рассматривая застарелые пятна крови.
Ну да, а вы как думали? Сатанисты любили приносить жертвы. Курица там, крыса. Стоят, ручки к небу тянут, а у главного жреца нож в руке дрожит, особенно когда ты злая и мрачная с лопатой наперевес идешь с ними здороваться.