Черные глаза буквально впились в мое лицо.
— Вздор! — пристукнула тростью герцогиня. — Эвелин не могла…
— Леди Браге? — не дав ей договорить, надавил Каллеман.
— Я не знаю, что сказать.
Голос дрогнул. Я не представляла, как выкрутиться. Если Каллеман
может видеть фантомы… Единый, я о таком даже не слышала!
— Правду, — вкрадчиво посоветовал маг и повторил: — Правду, леди
Браге.
Длинные пальцы дернулись и пробарабанили начало хорошо известной
в Кроненгауде песенки. «Я милая обманщица, милорд, купите за
полрена, милорд, три унции притворства, щепотку удивления и пинту
лицемерия, милорд», — расслышала за глухим стуком и мысленно
послала мага куда подальше. Откуда он только на мою голову
взялся?!
— Но я действительно ничего не знаю, — подняла на имперца
честный открытый взгляд. — И не видела никакого мужчину.
Я решила отпираться до последнего. Пока герцогиня рядом,
Каллеман ничего не сможет сделать. Ну не будет же он меня пытать, в
самом деле?
— Что ж, в таком случае, прошу за мной.
Маг поднялся из-за стола и кивнул мне на выход.
Ладонь непроизвольно метнулась к горлу, сдерживая испуганный
вздох. Единый, он не посмеет. Он не заберет меня в тюрьму!
— Позвольте, что вы собираетесь делать? — строго спросила
герцогиня.
Трость в ее руках дрогнула.
— Леди Браге задержана, до выяснения всех обстоятельств дела, —
официально произнес лорд Каллеман.
— Вы не можете.
Леди Шарлотта поднялась и заступила магу дорогу. Глаза ее
угрожающе блеснули. Мне даже показалось, что они превратились в
черные провалы, из которых струился властный приказ.
— Могу и сделаю это, — голос лорда Каллемана звучал бесстрастно,
однако во взгляде полыхало недоброе пламя. Не менее страшное, чем у
герцогини. — Не усугубляйте положение своей племянницы, леди
Штолль.
Я застыла рядом с диваном и смотрела на мага, соображая, чем
грозит мне недавний порыв. Нет, я не жалела о том, что помогла
попавшему в беду человеку. Но теперь нужно было как-то
выкручиваться, иначе имперец и правда отправит меня в тюрьму.
Думай, Эви, думай! Если поведать часть правды...
— Хорошо, я все расскажу, — утерев платочком несуществующие
слезы, тихо всхлипнула и умоляюще посмотрела на мага.
Тот сложил руки за спиной и сухо произнес:
— Что ж, слушаю вас.
— Понимаете, я не думала, что это важно, — запинаясь и глотая
слова, начала свой рассказ. — Просто, я увидела его… А он оказался
таким грязным. И одиноким. У меня просто сердце замерло. Лежит себе
под ветками, такой жалкий! А потом, когда разглядела его поближе…
Знаете, он мне совсем не понравился, и я решила, что лучше его
сжечь. Вот так все и было, — со вздохом закончила свою нарочито
сумбурную речь и закрыла лицо руками.