Он рассмеялся, задумчиво помолчал, и продолжил:
— В общем, я пригласил всю семью в главный зал, обложился ножами, и говорю — хочу, чтобы жене не бинтовали ноги, либо вы меня поддерживаете, либо я буду сам без ног, выбирайте. Мне сказали — ну что ты, мальчик, бред несёшь, ничего ты себе не сделаешь. А я ногу на подставочку положил и ножом рубанул. Там не сразу пузо вскрывают, ритуал нужно видоизменять, в зависимости от цели. Есть первый этап, где повреждения не смертельные, чтобы проверить готовность пациента идти до конца. И я, короче, рубанул, тесаком таким, вот таким. Глаза закрыл, сижу жду. Кровища рекой, отец в шоке, мать вопит, на колени перед ним упала — говорит, сделай как он хочет. А я глаза открываю — у меня нож сломался, прямо по лезвию откололся, рана глубокая, но кость целая. Кто-то из стариков сказал — это знак, боги благоволят, надо делать. И мне родители разрешили просить родителей Бэй Ви не бинтовать её. Я купил подарков, поехал к её родителям, там тоже на коленях поползал, они согласились. И вовремя, как оказалось, потому что бинтовать её уже начали, но кости пока не сломали, с неё просто сняли бинты и подлечили, и она стала ходить как раньше. Вот так, — он улыбнулся, посмотрел на свой пустой бокал, на Веру, пожал плечами, — я благодарен Шену каждый раз, когда смотрю на ноги своей жены.
— Круто, — кивнула Вера, помолчала и понизила голос: — Так в чём был подвох?
— В смысле?
— Ну, чтобы нож треснул. Он с ножом подшаманил или там был щит на ноге?
Дженджи замер, нахмурился, ахнул и медленно схватился за голову, беззвучно шепча:
— Сволочь... Грёбаный щит! Он мне дал камешек на верёвке, сказал, на удачу. Тварь лохматая, какая же тварь...
Вера кусала губы, пытаясь не смеяться, шепнула с виноватым видом:
— Вы серьёзно думали, что он вас пошлёт себе ногу отрезать? Без страховки, без плана, надеясь только на то, что вас родители пожалеют?
Дженджи согнулся узлом, вцепившись себе в волосы, и тихо стонал ругательства, Вера шмыгнула носом и шепнула:
— Не надо было его пинать, надо было найти щёлку рядом. Всем от этого было бы лучше.
— Язва, — с дрожащей от злости улыбкой шепнул Дженджи, поднимая на Веру глаза, — вы друг друга стоите, вот стоите. Ух, сколько бы я отдал, чтобы посмотреть, как вы жалите друг друга!