– Отлично, – проворчал Ганс. – Все в сборе.
Кристиан настоял, что будет присутствовать на допросе Лиссы; Таша настояла на том же в отношении его. Если бы Эйб точно знал, когда их будут допрашивать, он, скорее всего, пошел бы с ними, вместе с моей матерью.
Лисса, Кристиан и Таша уселись напротив стражей.
– Страж Петрова, – заговорила Лисса, не обращая внимания на осуждающий взгляд Ганса. – Что вы здесь делаете?
Альберта еле заметно улыбнулась Лиссе, в остальном сохраняя обычную для стражей невозмутимость.
– Я приехала на похороны, и страж Крофт высказался в том духе, что ему было бы интересно услышать во время этого расследования мнение постороннего.
– И не просто постороннего, но хорошо знающего Хэзевей и ее… мм… союзников, – добавил Ганс. Он из тех, кто предпочитает переходить сразу к сути дела. – Предполагалось, что это будет встреча только с вами, принцесса.
– Мы будем молчать как рыбы, – сказал Кристиан.
Выражение лица Лиссы оставалось спокойным и вежливым, но голос слегка дрожал.
– Я хочу помочь… Я была так… так ошеломлена всем, что произошло.
– Не сомневаюсь, – сухо заметил Ганс. – Где вы были, когда взорвались статуи?
– В похоронной процессии. В королевском эскорте.
Перед Стилом лежала стопка бумаги.
– Это правда. Имеется множество свидетелей.
– Замечательно. А потом? Куда вы пошли, когда толпа запаниковала?
– Обратно в здание Совета, туда же, куда и все остальные. Я подумала, это самое безопасное место. – Ее лица я видеть не могла, но чувствовала, что она старается выглядеть испуганной. – Это страшно – когда мир сходит с ума.
– Есть свидетели, подтверждающие и это, – заметил Стил.
Ганс забарабанил пальцами по столу.
– Вы знали что-нибудь о том, что должно произойти? О взрывах? О бегстве Хэзевей?
Лисса покачала головой.
– Нет! Понятия не имела. Я вообще не думала, что из этой тюрьмы можно сбежать. Там ведь так много охраны!
– Между вами ведь существует эта… связь? – продолжал допытываться Ганс. – С ее помощью вы никаких намеков не уловили?
– Наша связь односторонняя, – объяснила Лисса. – Она читает мои мысли, а я ее нет.
– Это правда, – высказалась наконец Альберта.
Ганс не стал опровергать ее слова, но по-прежнему явно не верил в невиновность моих друзей.
– Вы осознаете, что если утаиваете какую-то информацию или помогали Хэзевей – и это будет доказано, – то последствия для вас будут почти столь же печальны, как для нее? Это относится ко всем вам. Принадлежность к королевской семье не защищает от обвинения в измене.