— Самку удава, — шмыгнув носом и с трудом удерживая готовые сорваться слезы, поправила я дочь.
— Ага, ее. Она тоже вся какая лежи-и-ит, спи-и-ит как будто, а сама смотри-и-ит у-у-ух как страшно. Но ты не бойся, мам, у нас все хорошо будет.
— Конечно, будет, — закивала я и тут же вырвалась из плена маленьких ладошек, услышав снаружи голос, от звучания которого мое сердце снова расширилось и заскакало так, что в глазах от удушья на пару секунд потемнело.
— Да ладно, я подожду, — сказал спокойно еще невидимый мне Илья, явно на какое-то замечание от моих надзирателей, уловить которое не успела.
— Вернитесь, пожалуйста, в зал, вам сообщат, когда освободится, — недовольно проворчал один из них.
— А мне не в удобства, мужики, мне бы с Инной Кирилловной парой слов перекинуться, мы же с ней старинные знакомцы. Поняли, да? — мужчина явно нарочно заставил это прозвучать немного двусмысленно.
— На данный момент это невозможно. Вернитесь за стол.
— Чего это невозможно? Сейчас дождусь, и поболтаем. Она же теперь не мужняя жена, зато в самом соку. А за столом больно народу много. Лишние уши, и все такое.
— Вернись за стол, урод! Ты чё, х*ево всасываешь, что тебе… — не выдержав, агрессивно зарычал второй надзиратель и тут же охнул, что-то явно тяжелое бухнуло в дверь с обратной стороны.
— Ах ты, сука! Тре… — попытался закричать второй, но сразу захлебнулся, болезненно вскрикнул, и послышался новый звук падения.
Я схватила Нюську за руку и шагнула к выходу, потянувшись открыть защелку, но хлипкая железка звякнула, выдираемая с мясом из полотна, и дверь распахнулась, являя нам Горинова.
— Очень невежливые у вас телохранители, Инна Кирилловна, — мрачно оглядев нас, заявил он. — Пришлось их немного угомонить, уж простите.
— Не… не мои… — мгновенно потерявшись в его глазах, промямлила я.
Язык-руки-ноги онемели в единое мгновение, в голове звон-звон-звон, а за ребрами что-то растет-растет, дышать одновременно и нечем, и будто напрямую в легких чистый кислород, от которого хмельная мигом.
— Что? — чуть наклонив голову, переспросил мужчина, и я сумела-таки отвесить себе мысленно оплеуху.
— Они мне не телохранители. Скорее уж совсем наоборот, — пробормотала, разом осипнув.
— То есть я верно понял ваши слова и взгляды, и вы были не рады их обществу?
— Их плохая Танька позвала! — подала голос Нюська, опережая и совсем не робко выглядывая из-за меня.