Вот только теперь этих противников стало даже слишком много, и
всё происходящее на поверхности планеты и в её атмосфере начало
напоминать скорее сорвавшуюся постановку, нежели воплощаемый в
реальность план пользующегося своей сверх-интуицией коммодора и
рациональной, способной учитывать сотни сотен факторов машины.
Фактически, в сравнительно небольшом многоуровневом городе
встретились две армии, желающие полностью друг друга уничтожить.
Теперь даже не требовалось дополнительно подготавливать необходимые
декорации, ведь бои велись вполне настоящие, и что разрушения, что
массовые смерти как солдат, так и гражданских уже давно перешагнули
за расчётный предел.
– При всём уважении, мисс Лукоски, но вы, мне кажется, нарушили
как минимум два правила, с которыми согласились всего несколько
часов назад! – Хирако попытался перекричать фон горящего в пламени
войны города, и ему это, судя по всему, удалось. Журналистка
развернулась, но съёмку не прервала, едва заметным жестом приказав
своему дроиду-оператору продолжать. При этом все индикаторы,
указывающие на, собственно, активный процесс записи, потухли. – Для
вас здесь слишком опасно! Чем вы, чёрт подери, думаете?!
Естественно, коммодор Каюррианской автономии посчитал, что
запись уже остановлена, и в выражениях сдерживаться не стал, сыграв
тем самым на руку Алье Лукоски. Та была профессионалом своего дела,
и считала, что даже самая неприглядная живая съемка выигрывает у
сфабрикованных или срежиссированных кадров. Ну а настоящие эмоции
лидера миротворцев, проявляющего таким образом беспокойство за
вверенного ему гражданского – это мало того, что ещё один плюсик в
репутацию Каюрри, о целенаправленном выпячивании которых её просили
взамен на право снять эксклюзив, но и лишние баллы для, собственно,
репортажа. Аудитория любила такое, ведь суть разумных с веками
оставалась неизменной. Все жаждали хлеба и зрелищ, даже если
смотрели новости или документальный фильм какой. Ну а Лукоски,
обладающая природной харизмой, пробивным характером и ненормальным
бесстрашием этим пользовалась, к своим двадцати пяти став если не
самым востребованным репортёром Пространства Федерации, то
подобравшись опасно близко к этому почётному званию.
– Я думаю о моих зрителях, коммодор Хирако. У меня встречный
вопрос: почему вы, командующий миротворцев, лично спустились сюда,
на поверхность Маррикона? – Сказала – и вытянула руку со сложнейшим
звукозаписывающим устройством, микрофон в котором был отнюдь не
первой скрипкой.