- Д-да.
- Проходите, - любезно улыбается медсестра.
С опаской оборачиваюсь на дверь, но, слава всем богам на свете, Шрам не спешит сюда ломиться. И самой к нему лучше пока не выходить, потому что по лицу было ясно, что на глаза ему пока попадаться не стоит.
Выдохнув, я шагаю вперед и умоляюще говорю:
- Вы должны мне помочь! Пожалуйста, мне больше некого попросить! Я…
- Проходите, - усталым бесцветным голосом обрывает мои мольбы врач.
Я спотыкаюсь на полуслове, и медсестра ободряюще улыбается:
- Все хорошо, Алина Степановна, проходите, садитесь.
И мне ничего не остается, как пройти и сесть. Иначе пришлось бы возвращаться в коридор, к злому, как цербер, Шраму. Так что я выбираю меньшее из зол и прохожу в кабинет осмотра – комнатку рядом со специальным креслом.
Я собираюсь потянуть время, как могу, но врач даже не опрашивает меня. Осматривает, приказывает одеваться и возвращается в кабинет за стеной. Когда я выхожу, она уже настукивает что-то на клавиатуре компьютера, нацепив на кончик носа очки. Сесть мне больше не предлагают, и я растерянно топчусь посередине кабинета.
- Вот, держите, Алина Степановна, - улыбается мне добро медсестра.
Она вручает мне в дрожащие руки бумажку и я, улучив момент, хватаю ее за запястья.
- Вы должны мне помочь! – горячим шепотом порывисто прошу я, умоляюще глядя на девушку.
Врач поднимает на меня глаза от монитора, обескураженно вскидывает брови.
- Алина Степановна, вы в порядке? – сухо уточняет она.
- Нет! Меня похитили и силой принуждают спать с братом мужа.
Медсестра переводит шокированный взгляд на врача и осторожно освобождает руки из моей хватки.
- Алина Степановна, - с нажимом произносит врач, возвращая взгляд на монитор, - Вас уже ждут у выхода.
- Вы не понимаете? Я говорю правду! – выхватываю наконец взглядом на бейджике ее имя и прошу с мольбой в голосе, - Елена Викторовна, прошу…
- Алина Степановна, - цедит она, переводя на меня уже совсем не дружелюбный взгляд, - Не создавайте проблем ни себе, ни нам.
По ее выразительному взгляду я понимаю, что она, скорее всего, в курсе. Если не всей ситуации, то основной ее части. И помогать точно не собираются. У меня опускаются руки. Не прощаясь, выхожу в коридор и тут же наталкиваюсь на Шрама – он стоит в шаге напротив двери.
Мужчина забирает у меня из рук эту треклятую бумажку. Еще не отдав себе отчета в том, что делаю, я выхватываю ее и быстро рву на клочки прямо перед лицом офигевшего от происходящего амбала. А потом швыряю обрывки вверх, как конфетти.