Проходящая по улице женщина посмотрела на них с любопытством. Лина отошла в сторону и жестом пригласила его войти. Он переступил через порог, и она закрыла дверь.
– Я… э-э-э… Мина Мастрантино, – произнесла она, запинаясь, и снова прикусила нижнюю губу. – Я работаю под вымышленным именем, но вы не можете… То есть, я хотела сказать, пожалуйста, никому об этом не говорите.
Кому он не должен говорить, что Лина на самом деле Мина? Зачем женщине, которая живет на такой роскошной вилле, работать горничной в отеле?
Мина указала ему на комнату слева:
– Давайте пройдем и присядем.
Нейт проследовал за ней в просторную гостиную с резным камином, изящными арками и хрустальными люстрами. Мина предложила Нейту сесть на стул, а сама опустилась на софу.
Когда она снова посмотрела на него, в ее глазах была паника.
– Я бы с радостью продала вам кольцо, синьор Брансуик, но, к сожалению, я не могу этого сделать.
– Называйте меня Нейт, – сказал он. – Почему вы не можете его продать?
– Это фамильная ценность. Согласно завещанию моего отца, я получу его, когда выйду замуж.
Он посмотрел на ее дорогое свадебное платье.
– И это произойдет сегодня.
– Да. – Ее губы задрожали, из глаз потекли слезы.
– Мина…
Поднявшись, он пересек комнату и сел рядом с ней. Учитывая их взаимное влечение, это был не самый умный шаг, но он не смог сдержаться и, положив пальцы ей на подбородок, повернул ее голову, так что ее лицо оказалось перед ним. Слезы блестели на ее темных ресницах и катились по щекам, бледные губы дрожали. Яркий солнечный свет падал ей на щеку, и он заметил, что участок кожи рядом со скулой немного темнее тона всего лица и покрыт слоем грима. Было нетрудно догадаться, что это замаскированный синяк.
Нейт знал, что это его не касается, что ему следует уйти прямо сейчас и вернуться завтра, но он почему-то не мог сдвинуться с места.
– Этот синяк – дело рук вашего жениха? – осторожно спросил он.
Мина тут же прижала ладонь к щеке:
– Нет. Я…
– Мина…
Она уставилась на него, затем закрыла лицо руками и зарыдала.
Нейт обхватил ее рукой и притянул к себе. Она напряглась на мгновение, словно собиралась отстраниться, но затем всхлипнула и уткнулась лицом в его грудь.
Пока она плакала, он прижимал ее к себе и гладил по шелковистым волосам. Из ее элегантной прически выбилось несколько прядей, но ему было все равно. Она дрожала как осиновый лист, и он хотел ее успокоить.