Любви по наперстку,
Счастья как серёжку.
Не любит друг – не надо!
Себя побалуйте кофе!
Нам аромат награда,
А вы чего-то ждете.
Волшебный вкус ласкает
И не предаст во веки,
Но в прошлом обитают
Родные человеки…
Нам прошлое не пить,
Нам только чай и кофе…
А в будущем любить
Все то, чего вы ждете.
А где-то море голубое,
А где-то вольно бьет прибой.
Мы познакомимся с тобою,
В прозрачный вечер голубой.
Ах, Адлер, Сочи и Анапа,
К тебе спешим на всех парах!
Прощай на лето Ростов-папа,
Спешу на пляж я: ох и ах!
На яхте волны рассекаем,
И кормим чаек на корме,
На Черном море отдыхаем,
Не вспоминая о зиме!
Ах, Адлер, Сочи и Анапа,
К тебе спешим на всех парах,
Прощай на лето Ростов-папа,
Спешу на пляж я: ох и ах!
Пусть блещет море на просторе,
В горах сгущается туман,
Ты точно так же любишь море,
Как я люблю его сама.
Ах, Адлер, Сочи и Анапа,
К тебе спешим на всех парах,
Прощай на лето Ростов-папа,
Спешу на пляж я: ох и ах!
Спешу на пляж я! Ох и ах!
Врезаясь караванами ракет
Врезаясь караванами ракет,
в прозрачный воздух огненного цвета,
мы дали нашей верности обет,
быть вместе до конца любого света.
Пусть дождь зеленый здесь идет с утра
и синим цветом красится туман,
в скафандрах не доступна «Камасутра»,
и все ж Любовь свела меня с ума.
Средь звездных облаков, словно комета,
моя любовь метает феерверк,
люблю тебя до искончанья света,
любить так может только Человек!
Мои друзья,
в печальные минуты,
в заброшенных ночах,
в заплаканных очах,
взываю к вам, хоть губы и сомкнуты,
хоть губы сомкнуто молчат.
О, вы, друзья,
что радость разделяли,
что клялись в верности
и может быть в любви.
Где вы сейчас?
В который час
нас разделило море новых дней,
Я вижу вас еще сильней
терзают грусть или печали…
Друзья, чего же вы молчали
о том, что надо чаще нам
другу другу руки предлагать,
и дружбу нашу преломлять
как хлеб и пить
словно вино…
А может нам не суждено,
друзья, увидеться уже —
сверкает полночь на меже
и жизнь идет к концу…
и рада я венцу,
хоть ранит больно очень он,
увы, не розы… тёрн…
Изголодавшись, измучившись
Изголодавшись, измучившись,
в книгу впиваюсь вечером,
слышишь, я буду доверчивой,
если любви научишь.
Если по капле яркой,
словно смородины сок,
станешь целовать меня
нежно где-то в висок.
В книге страницы стары,
вечер мнет тихие листья,
ты снова пришел усталый,
лицо твое – мордочка лисья.