Вова «Амвеем» не пользовался. Он хорошо продавал – чем дальше, тем лучше.
Он встречался с Дашей, встречался с Леной из бизнес-центра в Текстильщиках и, кажется, любил их обеих. Кто сказал, что нельзя? Моралисты с дюжиной комплексов под кроватью? Он любил Дашу и Лену, продавал им «Амвей», по их собственному желанию, и чувствовал себя хорошо. Позволив себе стать чуточку зомби, приняв яд в терапевтической дозе, он шел по лезвию бритвы, между разумом и безумием, между прежним собой и фанатиком. «Ты здесь временно, – повторял он себе. – „Амвей“ – эксперимент, а не твоя жизнь. Ты не сможешь так жить. Ты не хочешь, не вздумай».
Он мог бы легко шагнуть вверх, набрав нескольких человек и создав так называемые «квалифицированные ветви» в терминологии «Амвей» – но не стал этого делать, дабы сохранить дистанцию между собой и компанией и не дать повод совести заговорить. Он в ответе за тех, кого приручил. Он не сможет иначе, а раз так, то не стоит и начинать. Здесь мало кто зарабатывает, он это знает. Бизнес построен на том, что товары покупают пешки в основании пирамиды – заманив их, внушив им мысль о том, что они станут богатыми, если приложат усилия; не обманув, но и не сказав всей правды, он понесет их крест и не сможет смотреть им в глаза.
Через год смог.
Он нашел компромисс с совестью – благодаря Даше. «Скажи им, что почти никто не зарабатывает в сетевом маркетинге, но у них есть шанс», – шептала она, когда он ласкал ее. – Дай им его. Победители получают все». Он был пьян и расслаблен, и что-то в нем изменилось в тот миг – преодолев кору разума, мысль проникла в R-комплекс, в его древний рептильный мозг, и там плотно застряла. «Почему бы и нет? – подумал он. – Я буду честен с ними. Я буду брать тех, кто хочет рискнуть и чувствует в себе силы».
Переступив черту, он почти с чистой совестью принялся создавать ветви, набирать новеньких из числа покупателей и студентов, не трогая родственников и друзей, и через год, к концу третьего курса, стал «Серебряным НПА», одним из четырех десятков счастливчиков в России в тот год. До богатства было далеко, но чуть ближе, чем раньше. Он, студент, мог позволить себе лучше питаться и одеваться, но на большее не хватало.
Сеть расширялась. Оговорка про заработки отпугивала не всех, далеко не всех: когда говорят деньги, разум отключается. Люди всегда хотят большего, чем у них есть, в этом их суть, вечный двигатель эволюции, управление которым не в их человеческих силах. Не все, что выгодно роду, выгодно индивиду. «Почему бы и нет? – думает среднестатистический будущий НПА. – Что я теряю? Стоимость стартового набора? Несколько часов личного времени? Ерунда». Он не знает, что ставки выше, намного выше. Некоторые теряют все, включая себя, а кто-то это берет и складывает в толстый бумажник.