Обрюзгший господин, благоухающий дезодорантом, не желал покидать кабинет.
– Коновал, а не врач! – вскрикивал он фистулой. – Неделя коту под хвост, результат – ноль!
Это был первый сегодняшний пациент, и Антон – как водится, весь в белом – сидя за столом, делал запись в его амбулаторной карте. Стол напротив Антона занимала его медсестра Надежда Фёдоровна – суровая тётя, мечтающая досидеть до пенсии без лишних беспокойств.
– Не скандальте, мужчина! – одернула она пациента. – Сбавьте обороты!
Надежда Фёдоровна была, как говорится, крепко сбита и суха как вобла. Благообразие её лица особо подчёркивалось седеющими волосами, зачесанными на прямой пробор.
Пациент, прокашлявшись, понизил голос:
– Просто зла не хватает. Что вы там строчите? – обратился он к Антону. – Поэму или роман?
– Справку для прокуратуры, – отозвался Антон. – Коновал, а не врач. Результат ноль.
– Как остроумно! – скривил губы пациент. – Речь идёт всего лишь о вашей профессиональной добросовестности. Разве я требую многого?
Антон развернулся к нему корпусом.
– Вы требуете лишь продления больничного листа. Если завотделением подпишет, не возражаю. У вас всё?
Обрюзгший господин побагровел.
– Когда я лечился у приличных врачей, – вновь прозвенела его фистула, – мне прописали цефатрин, и всё более-менее приходило в норму! С какого, простите, бодуна вы назначили мне уредит, который…
– Урегит, – поправил Антон. – Продиктовать по буквам?
– Уредит, урегит… Муторно мне от него, ясно вам?!
– Меньше пить не пробовали?
– Да как вы… Я в рот почти не беру!
Медсестра, встав из-за стола, решительно шагнула.
– Мужчина, выйдите! – возвысилась она над скандалистом, и контрастные черты её лица выразили непреклонность. – Выйдите немедленно!
Пациент попятился, но позицию не сдал.
– Хочу знать, зачем мне этот урегит!
В дверь заглянула дама средних лет в брючном костюме.
– Что у вас тут, полостная операция? Моё, между прочим, время…
– Женщина, вас вызовут! – рявкнула медсестра и, водворив порядок, обернулась к доктору. – Выпишите ему цефатрин, Антон Алексеевич. Пусть отвяжется.
Антон потёр переносицу.
– Это неправильно, Надежда Фёдоровна. Хотя… – Он перелистнул амбулаторную карту. – Выписать вам цефатрин, Николай Викторович? Тогда успокоитесь?
Скандальный господин выпятил губу.
– В каком смысле успокоюсь? На кладбище?