И, следовательно, нет никакого смысла, убивать по этому поводу кого-либо из простых смертных, несмотря на то, что они повторяют:
– Ту же фундаментальную злую ошибку – нарочно, чтобы заставить людей думать ПоСвоему, а не как это написано в Евангелиях.
Поэтому.
– Поэтому должен быть найден доброволец – можно и так сказать – который, как артист, готовый ради истины умереть на сцене:
– Вместо этого реального круглоголового, с небольшими волосами – проффессорэ.
– Какой смысл убивать другого, даже если он доброволец? – спросил Миша на этом заседании в персиковой теплице.
Кстати, вот то общее, что было между двумя домами Моти с Электриком и Аннушки в Молчановским – это персиковые теплицы – там и:
– Там, – также гора, на которой стояли их дома, и речка внизу, как репродукция в подлиннике с картины Малевича:
– Агата Кристи и ее любимый двухэтажный дом с рекой внизу и персиковой теплицей наверху. – Дома, правда немного повысили в этажах, из неудержимой власти денег, очень жаждущих даже на природе:
– Иметь их четыре. – И с ванной в мечте, как у Успен:
– Именно на четвертом этаже.
– Важна эманация, а не то основание, которого, впрочем, и нет.
Вот так получается, что гибель на Сцене всерьез – реальней гибели на улице просто так:
– Попал под лошадь, – или, как в данном случае:
– Под трамвай.
А не наоборот:
– И на Сцене, как на лошади. – Или под – ней.
– Сцена хуже лошади, – записал Германн, так как в последнее время не совсем надеялся на свою память. Ибо два раза просыпался, и оба раза в двух разных местах, то в:
– Крае, – то в:
– Америке, где примерялся к личности Электрика, в том смысле:
– Не заменить ли его на:
– Другого.
Медиум:
На красной дорожке
– Кулинарная Сеть и ее Молчанов-с-ка-й-й-й!
Медиум:
Вопрос к господину Ми Склифосовскому:
– Вы что-нибудь делаете?
– Да, собираюсь сымать боевик: Спасение Америки – 2, в виде:
– Штурма пляжа Омаха, – как говорится: ишшо раз! Чтобы побольше самолетов было, танков, да и самого народу русского.
– Ну и, значится, чапайте, и не без художника или писателя – не возвращайтесь, – сказал Ди, стоя на лестнице в ночной, в папуасах, халате. В ночном – точнее, потому что ночная сорочка – это не всегда ее халат. Так сказать:
– Забылся, и не надел.
А с другой стороны, Все Свои, не на парад, чай, собрался.
Они тормознули прямо у выходной дубовой двери: