Едва я вошла, Вирис направил это своё настроение на меня. Спросил:
– Ну, что? Добегалась?
Я не поняла и уставилась удивлённо. Однако нормальных пояснений не последовало, вместо них я услышала:
– Ясина, нам нужно поговорить.
Реплика принадлежала Дотсу, и это стало ещё одним поводом для удивления. Впрочем, подобному развитию событий я не противилась, и когда господин Вирис тяжело поднялся из-за стола, чтобы покинуть собственный кабинет, решению не препятствовала.
Прикрыв за начальством дверь, я проследовала ко второму гостевому креслу и, опустившись на мягкую подушку, вперила взгляд в рыжего.
Уже чуяла, о чём скажет, но толика сомнения не отпускали до последнего. Тем не менее…
– Ясь, а давай дружить?
Прозвучало с некоторым придыханием, как бы намекая, что утренние феромоны всё же подействовали и никуда не делись. Это вызвало непроизвольную улыбку, однако главная причина веселья крылась, разумеется, в другом…
– Дружить? – переспросила я. – В каком смысле?
– Ой, вот только не надо! – отмахнулся мужчина. – Я же знаю, зачем ты в наше министерство бегаешь.
– Вообще-то я была в вашем министерстве всего дважды, – пояснила вкрадчиво.
– Ага. Первый раз – по делу, а второй – из-за него. Из-за Мориса.
– Да при чём тут… – начала, но тут же осеклась я.
Просто подумала: а зачем отпираться? Ведь в данной ситуации считаться влюблённой гораздо выгоднее. Влюблённой помогут охотнее. Как итог, я приняла самый покаянный вид и ответила:
– Ну, допустим. И что?
– А то, – отозвался Дотс. – Ты наш с Морисом утренний разговор слышала?
Вопрос был риторическим, и я, конечно, промолчала. А рыжий заметно погрустнел и принялся объяснять, из-за чего сыр-бор:
– Два месяца назад в нашем подразделении была финансовая проверка, которая выявила большой перерасход средств, и в перерасходе обвинили меня. Дело в том, что я подписал один документ, а он… в общем, меня самого подставили. Обманули.
– И что дальше?
– Была собрана комиссия, – охотно продолжил рыжий, – проведена дополнительная проверка, после которой меня полностью оправдали, но Морис результаты этой проверки не принял. Он хотел уволить, но за меня вступился профсоюз министерских работников, и тогда Морис заявил, что просто знать меня не желает.
– А ты?
– А я не виноват, понимаешь? И хочу объяснить это Морису, а он ведёт себя, как упрямое животное! Меня не то что как коллегу и подчинённого, даже в качестве населения на приём к нему не пускают.