Ближе к вечеру я стояла на крохотной кухоньке и нарезала овощи для ужина. Вытащила круглый желтый плод из миски с водой, потянулась за полотенцем — дернулась от испуга и, вскрикнув, выронила все из рук.
— Нельзя же так вламываться!
— Завтра на рассвете отправляемся, — заявил Кейел, стоя в дверях. — Если опоздаешь, я потребую очередной долг.
Я сжала губы и лишь кивнула ему. Еще немного мы посверлили друг друга взглядами, а затем он ушел. Я через окно смотрела, как тянутся к нему духи, которые должны были признавать гостей только с разрешения Елрех. Таким, как Кейел, в Фадрагосе открыто большинство дверей и дорог.
Весь вечер мы с Елрех провели в обсуждении: перечисляли все изученные мною зелья, травы, хищников, я бесконечно вспоминала имена духов, способных помочь в трудной ситуации. Так много всего, что потом я долго ворочалась и никак не могла уснуть. Волновалась. Неудивительно, что сон сморил, когда звезды за окном практически не мерцали, а небо постепенно окрашивалось в лиловые оттенки.
Казалось, что Елрех растолкала меня через секунду. Я с трудом поднялась на ноги, потерла глаза, стараясь избавиться от рези в них, натянула брюки и не стала заправлять рубаху, сразу отправившись умываться.
Кейел уже сидел во дворе и копался в мешке. Я прошла к ведру, поставленному на лавку в беседке, набрала в ладони ледяную воду и, съеживаясь, ополоснула лицо. Потом зевнула, потряхивая руками.
— Хватит брызгаться.
Повернула голову, увидела, как Кейел морщится, выставляя ладони, чтобы прикрыться. Хмыкнула и опустила руку в ведро, а через секунду щедро плеснула в парня водой. Он зафыркал, попытался ухватить меня, но не сумел или плохо старался. Стоя на пороге, я обернулась и увидела широкую улыбку наемника. Меня словно током ударило. Воспоминание о поцелуе взбодрило, словно чашка крепкого кофе, о котором теперь я лишь мечтать могла. Мне пришлось опустить голову и быстрее скрыться в доме, чтобы никто не увидел моего замешательства.
Неправильно это, Аня! Не маленькая уже, чтобы не понимать, когда флиртуешь и когда этот флирт неуместен. Неизвестно, сколько в компании Кейела торчать придется, а ведь симпатичный настолько, что дух захватывает. Особенно когда улыбается. И еще хуже, когда улыбается мне.
Я пыталась думать о Женьке, но неприятно осознавала, что с трудом вспоминала черты его лица. Вернее, нетрудно было вспомнить, но вот удержать образ перед глазами никак не удавалось. Он виделся словно через пелену тумана, а если я сильно старалась этот туман разогнать, то вскоре он сходил, но после себя оставлял не Женьку, а только что увиденное лицо Кейела.