Когда Карти подала закуски, Лана, кажется, все-таки немного повеселела. Она то и дело шутила и мило склоняла прекрасное личико набок. Не будь Атэ капитаном тайной стражи, вряд ли он заметил бы, как при этом сжимают её маленькие пальчики край кружевной скатерти. Атэ улыбался ей в ответ, как улыбался всем, кто был приветлив по отношению к нему, но мысли его то и дело возвращались к операции, назначенной на вечер.
— Спасибо, — выплыло из тумана незначительных слов, когда Карти уже вносила десерт.
Атэ недоумённо поднял бровь. Лана тихо улыбнулась.
— Ты хотел поужинать раньше. Я поняла, что вечер проведу без тебя. Но ты, по крайней мере, не ушел молча. Спасибо.
Атэ прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Как часто случалось, ему захотелось войти в транс, чтобы случайно не ляпнуть лишнего, но он знал, что это было бы подло.
— Такое чувство, что передо мной сидит маленький я, — сказал он тихо.
Лана улыбнулась пустоте между ними.
— Я знаю тебя с твоего первого крика. Конечно, перед тобой ещё один ты. Только без иты.
Атэ сглотнул.
— Тогда ты знаешь, что я уйду не только на один этот вечер. Дело… обещает быть сложным.
В воздухе повисло тягостное молчание. Нет. Этого она не знала. Лана прикрыла глаза.
— Атэ… — сказала она тихо. Она тоже всегда следила за голосом, хоть в этом и не было нужды. — Атэ… Я могу уйти сама.
Атэ стремительно сжал в ладони её руку. Взгляд его стал жёстким.
— Лана, нет, — он на секунду замолчал. Про приказ сказать он не мог. Про Калена — тоже. — У меня нет времени на глупые споры. Если понимаешь меня, то поймёшь и сейчас. Просто… нужно уехать. Не могу сказать куда. Не знаю, на сколько. Мои люди будут присматривать за тобой.
Она покачала головой.
— Я не хочу, чтобы за мной присматривали, — последнее слово девушка почти выплюнула, кривя губы. — Или ты думаешь — я цветок? Поливай каждый день, и будет цвести?
Часы пробили девять. Атэ убрал руку.
— Лана, я всё сказал. Тебя будут охранять. Следить за тобой не будут. Хочешь уйти — уходи. Но я был бы тебе благодарен, если бы ты помогла и… прикрыла мое отсутствие. Меня могут искать.
Лана вздохнула.
— Конечно, я тебя прикрою, Атэ. Как всегда. Не беспокойся.
Атэ встал, накинул плащ — вопреки обыкновению не белый, с гербом императора, а тёмно-синий, почти невидимый в темноте, поцеловал жену в лоб и вышел прочь.