Не встречаться взглядом. Не смотреть. С такими , как он, как с диким зверем, - взглядом встречаться нельзя. Нельзя дразнить. Провоцировать. Его это только распаляет!
Черт, а сам мой танец? Разве не распаляет он? Разве не выглядит бесстыдно, будто приглашая к пороку?
Все равно слежу за ним, чуть прикрыв глаза.
К нему приводят девушек. Двоих. Блондинку и брюнетку. До сих пор не знаю, как их зовут. Да и зачем мне здесь с кем-то заводить знакомство? Я не из их мира. Я совсем другая. Я здесь вынужденно. И скоро уйду. Забуду это время и этот клуб, как страшный сон. Выброшу из памяти навсегда. Никогда не вспомню.
Чуть выдыхаю, когда вижу, как он дергает одну из них на себя, усаживая на бедра.
Бьется в ней, натягивая на себя, пока вторая опускается на четвереньки, ныряет под стол.
Черт! Что она там делает? Неужели языком его ублажает, пока он удовлетворяет свою похоть о первую?
И довольно жестко, судя по нарастающим рывкам ее бедер. По тому, как ее лицо искажает судорога.
Но мне все равно, какая разница, кто чем занимается?
Главное, что этот зверь переключился. Ему больше не до меня. А после он обо мне уже и не вспомнит!
Теперь расслабляюсь, начиная нормально дышать.
Тело начинает порхать, парить в воздухе. Снова сгибается, снова оживает после безумного напряжения, в котором казалось, что даже не разогнется.
Взлетаю, верчусь на воздушных полотнах. Как всегда, закрыв глаза. Отключаясь от реальности. От похотливых взглядов и того, как эти распаленные похотью мужчины опускают свои руки под стол, начиная судорожно ими дергать. Или удаляются вместе с девочками из клуба наверх, в закрытые кабинки.
Просто парю. Просто растворяюсь в музыке. Ограждаясь от всей этой мерзости и грязи.
И вдруг – как удар.
По всей коже. По каждому оголенному нерву.
Он. Совсем рядом!
А ведь посетителям нельзя выходить на сцену!
Нельзя подходить к танцовщицам, это запрещено!
Тем более, прикасаться! Вот так, нагло трогать! Где, черт возьми, охрана?
Но, кажется, этому зверю не писан ни один закон. Или плевал он на них, все, вместе взятые!
Дергает на себя еще ближе. Так, что я впечатываюсь подбородком прямо в стальные, перекатывающие мышцы груди. Как в камень. В скалу огромную.
А он… Впечатывается в меня своим телом.